Аберраты. Пробуждение Зверя

Дилейни Джозеф

– Да, сэр, - осторожно ответил он.

– Хорошо! Ну, наша задача сегодня - схватить существо, которое существует в области, которая является географической аберрацией.

Крафт задумался, что такое "географическая аберрация". Если бы это был Имбирь Боб, он бы спросил.

Гадюка выдвинул ящик стола, достал маленькую деревянную коробочку и подтолкнул ее по полированной поверхности к Крафту.

– Открой коробку и достань то, что внутри.

Хитрое, злорадное выражение лица вернулось к Гадюке.

Крафт почувствовал, что ему не понравится

то, что он найдет в коробке. Он осторожно открыл ее и уставился на то, что лежало внутри.

– Ну, Бенсон, открывай. Сам он не вылезет. Или, по крайней мере, я надеюсь, что нет, ха-ха! Чего ты ждешь?

С большой неохотой Крафт сунул руку в коробку и вытащил предмет, холодный и гладкий на ощупь. Это был палец, возможно, указательный палец человеческой руки. Он был с коричневой и блестящей кожей, больше похожей на торф, чем на плоть.

– Итак, Бенсон ... чуть больше года назад я отрезал палец опасному существу, которого мы пытались похитить из места, расположенного совсем рядом с вашим домом. На этот раз я надеюсь получить все остальное. У нас есть новая приманка, которая должна облегчить схватку.

Крафт испытал мгновенное отвращение – которое быстро сменилось чувством печали за обладателя этого пальца. Внезапно он понял, кому принадлежит этот холодный мертвый палец. Это был палец Болотной Королевы. Его не отрезали, когда принесли в жертву Берту. В этом он ошибался. Он был отрезан гильотиной. Гадюка хотел, чтобы он схватил Берту.

Глава 16: Лучший Баффен

Мысли Крафта лихорадочно метались. Как он мог так поступить со своим другом? Что будет с ней, если он это сделает – что будет, когда они будут изучать ее, как других аберратов? Он слышал крики, которые вполне могли доноситься из лаборатории внизу. Что бы они ни делали, это должно быть очень больно. Он не мог допустить, чтобы такое случилось с Болотной Королевой. Даже если она выживет, Берта окажется в зверинце. Крафт думал. Ему нужно было найти способ спасти ее – и как можно скорее.

Гадюка поднялся на ноги и указал на стул, стоявший напротив черной занавески. Крафт подошел, осторожно держа палец в правой руке. В оцепенении он наблюдал, как Гадюка привязал его к креслу, затем отодвинул занавеску, открывая серебряные врата.

– Сосредоточься, Бенсон. Сначала мы найдем существо, а потом наденем на тебя перчатки и попытаемся схватить.

Крафт хотел было притвориться, что не справляется со своей задачей, но процесс, казалось, происходил автоматически. Облака рассеялись, и сквозь рамку врат он увидел плоскую болотистую землю с несколькими камышами. Местами грязь мягко пузырилась, и белый пар поднимался вверх, когда более теплый болотный газ попадал в пронизывающий холод сверху.

Кроме самого болота, ничто не двигалось. Посмотрев направо, сквозь мрак Шолла, Крафт увидел три дома. С болью он понял, что тот, что посередине, был его собственным домом, где он когда-то счастливо жил с отцом,

матерью и двумя братьями. Как странно снова оказаться здесь ...

– Итак, где же это существо, Бенсон? – Требовательно спросил Гадюка. – Ты обнаружил его?

– Нет, сэр. Быть может, она где-то рядом? Возможно под грязью? – Предположил Крафт.

Он очень на это надеялся – ведь именно через землю Берта всегда навещала его в подвале. Она была в своей стихии под землей, и если она останется там, возможно, она будет в безопасности.

– Она?
– спросил Гадюка.
– Откуда ты знаешь, что это женщина, Бенсон?

– Просто интуиция, сэр, - Быстро ответил Крафт, проклиная себя за то, что оговорился.

Гадюка ничего не ответил, лишь сверкнув глазами, взял палец и засунул его обратно в маленькую коробочку. Затем он протянул Крафту перчатки и со щелчком отпустил замок на педали, которая приводила в действие гильотину. Внезапно Крафт снова испугался. Что, если он попытается схватить Берту, а Гадюка убьет их обоих?

– Приготовься, Бенсон. Я использую приманку сейчас!

Крафт задумался, что же это за приманка на этот раз - образ мяса, истекающего кровью, как это было с другим аберратом, которого он схватил?

Некоторое время ничего не происходило. Затем поверхность болота начала покрываться рябью. Это было так, как будто буря приводила ее в смятение. На поверхности были волны; волнистые волны, которые углублялись в зыбь. Она вела себя скорее как океан, чем как болото. Гадюка явно знал, что происходит. Видя тревогу Крафта, он сказал ему: - То, что ты видишь, мы называем «географической аберрацией», Бенсон, потому что сама земля, ландшафт, была затронута Шоллом. Это поверхностное возбуждение является предсказуемым поведением.

С громким рыгающим, хлюпающим, чавкающим звуком грязь внезапно брызнула из болота, как фонтан. Она хлынула через серебряные врата, каким-то образом не попав в Крафта, но брызнув на белую рубашку и лицо Гадюки. Он яростно выругался и отвернулся от врат, вытирая глаза.

Не дожидаясь, чтобы увидеть, что вызвало взрыв грязи – хотя он думал, что может знать, – Крафт сосредоточился на изображении кружащихся облаков. Они мгновенно вернулись на поверхность врат, скрывая то, что находилось под ними. Гадюка снова обернулся и сердито посмотрел на него, как будто это была его вина. Его лицо и рубашка были покрыты грязью. От него пахло суглинками, торфом и гниющей растительностью.

– Возвращайся в комнату ожидания, Бенсон, - прорычал он, отстегивая ремни Крафта.
– Пока это все.

Крафт быстро стянул перчатки. Он был только рад уйти от Гадюки. После такого унижения мансер будет в еще более опасном настроении, чем обычно.

Когда Крафт вернулся в комнату ожидания, Лаки уже не было, Но девушка – Кромптон-Смайт, напомнил он себе, – читала свою книгу. Листок бумаги лежал на столе рядом с ней, и она хмурилась, делая пометки карандашом. Крафт не потрудился заговорить с ней. Он был не в настроении выслушивать ее оскорбления.