Адвокат Империи 7
Шрифт:
И, как бы мне ни хотелось отмахнуться от этого заявления, Настя могла быть права. Возможно. Но я всё равно с ней не согласен. Она просто не могла почувствовать то, что ощущал я. Фальшивые эмоции отличить от настоящих для меня не проблема. А то, что испытывала Лиза, было до отвратительного настоящим.
Зайдя в один из кафетериев, взял себе пару слоек с ветчиной и сыром и чашку кофе. Уселся за стол и принялся жевать это добро. А голова продолжала работать.
Итак, она хочет, чтобы мы добились для неё справедливости.
Она хотела прекратить то, что там творилось.
Вопрос ставит задачу. Проблема в том, как этого добиться. Как? В обычной ситуации можно было бы затребовать медицинские записи и прочую документацию, но… почему-то у меня не было никаких сомнений, что с ней не будет никаких проблем. Точнее, в самой документации ничего не будет. Вот абсолютно.
Что дальше?
Устроить полномасштабное расследование в приюте с опросом всех, кто в нём находится? В особенности подопечных заведения. Вариант, конечно, хороший, но кто мне даст на это право? Для этого нужны основания. Как вариант использовать в качестве аргумента показания самой Котовой. Или же…
Ладно. Поступим по-другому. Если у нас есть один случай с Елизаветой, то должны быть и другие. Будем отталкиваться от них. Ведь если это случилось с ней, то, опять же по её словам, должно было произойти с кем-то ещё.
А для того чтобы найти подобные сведения, нам требовался список «выпускников» этого места. К сожалению, такая информация также не являлась общедоступной из-за требования конфиденциальности личных данных несовершеннолетних. И она будет закрытой от общего доступа даже после того, как они этого совершеннолетия достигнут. Тем не менее законные способы у нас существовали.
Достав телефон, набрал Настю.
— Ладно. Будем действовать по старинке, — произнёс я, когда она сняла трубку. — Готовь судебный запрос. Нам нужен список всех, кто покинул стены этого места. И да, прежде чем ты начнешь возражать, я знаю, что эта информация под замком.
— Тогда ты знаешь и то, что с этим будут проблемы, — моментально отозвалась Лазарева. — Делать такой запрос до того, как мы подадим основной иск, может быть проблемно без наличия прямой связи и…
— Нормально всё, — отмахнулся я. — Оформляй его как административный иск и ходатайство об ознакомлении с документами в рамках подготовки к возможному судебному процессу.
Настя тут же фыркнула.
— Ага, а они тут же заявят, что эта информация конфиденциальна по соображениям личной безопасности их подопечных и…
— Насть, я знаю всё, что они могут нам выставить в качестве возражений, — прервал её. — Просто сделай это, хорошо? Подготовь бумаги, а с остальным я сам разберусь.
— Хорошо. Как скажешь…
— Как скажу, так и будет. И ещё кое-что.
Закончив разговор, я откусил кусок от слойки и, пока жевал, набрал короткое сообщение.
Снова я здесь. Дошёл до нужной мне двери. Даже постучать собирался, но дверь меня опередила, открывшись раньше.
— Рахманов. — Меня придирчиво осмотрели. — Ты опоздал.
— Простите, Екатерина Александровна, — не стал я спорить. — Пробки.
И даже не соврал. Надо было на метро ехать, но я, дурак, решил на такси добираться. В итоге в центре стояли почти полчаса. Тем не менее я рассчитывал на её помощь. Всё же в деле Стрельцова она пошла мне навстречу. Может быть, и тут не откажет?
Судья вздохнула и, закатив глаза, кивнула в сторону коридора.
— Ладно, пойдём. Объяснишь мне по дороге, а то я спешу на встречу. Что у тебя за вопрос жизни и смерти требует моей помощи.
Мда-а-а-а. Надеюсь, что когда она узнает, то не станет слишком уж лютовать.
Чтобы пересказать суть дела, мне потребовалось не больше минуты, за которые мы с уважаемой судьёй дошли до лестницы.
— Очень печально, — не совсем искренне вздохнула судья. — Только я всё ещё не поняла, чего ты хочешь от меня.
— Мы готовим административный иск, чтобы получить данные по тем детям, что покинули приют после совершеннолетия…
— Они отмахнутся от вас недостаточностью оснований и законом о защите прав несовершеннолетних, — сразу же ответила Екатерина, спускаясь по лестнице. — А если верить твоему рассказу, пока вы не подали иск от вашей клиентки, этого окажется достаточно, чтобы заблокировать ваш запрос. Им даже второй раз в суд приходить не придётся.
— Я это и сам понимаю. И именно поэтому пришёл к вам…
Она резко остановилась прямо посреди лестницы и повернулась ко мне.
— То есть ты хочешь, чтобы я поддержала ваше требование, несмотря на абсолютно законные претензии с их стороны?
В её голосе сквозило возмущение, но оно и понятно.
— Один раз вы это уже сделали, — напомнил я ей, но натолкнулся на довольно-таки ожидаемую реакцию.
— Потому что твоя просьба имела под собой логичные основания, — тут же возразила она. — А здесь исключительно твои ничем не подкреплённые догадки…
— Клиентка…
— Показания с её слов, — перебила меня судья. — Всё, что у тебя есть, — это показания, возможно, неуравновешенной девушки с мутным прошлым с одной стороны и заведение с крайне хорошей репутацией с другой.
— И что? Мы теперь право на справедливость будем репутацией мерить? — тут же задал я встречный вопрос. — У Стрельцова с ней тоже было всё в порядке. А он из-за своих тараканов едва не посадил молодую невиновную девушку.
На это ей ничего было ответить. Вижу, что она со мной согласна. А значит, надо давить дальше.