Аксиомы, леммы, теоремы. Стихотворения, баллады, переводы
Шрифт:
Однообразный звон полуденных монет.
В портовом кабаке день ото дня трезвеет
Возлюбленная тех, кого, представьте, нет.
Выходит на причал, глядит торговцам в лица.
Считает корабли который год подряд.
Накидка у нее как раненая птица,
И под накидкой тот же свадебный наряд.
Пропали женихи — а может быть, забыли,
Она устала ждать, она устала — или
Ей надоело пить остывшее вино.
Ей снится по ночам разрушенная Троя,
Чужие голоса смеются вдалеке.
А что же наяву? Хрустальный звон прибоя
И нескольких монет в потертом кошельке.
Одиссей на Итаке
Лохмотьями укутанный скелет,
А может быть, бездомная собака —
Я воротился через двадцать лет
На этот остров именем — Итака.
И топаю теперь, едва дыша,
Нащупываю посохом дорогу.
Ведь сожжена не Троя, а душа,
И путь ведет к последнему порогу.
Я разрушал чужие города
И бросил дерзкий вызов Посейдону,
Громил врагов и угонял стада,
И примерял бессмертного корону.
И что теперь? Сидеть у очага,
И растирать рукою поясницу,
И псам бросать остатки пирога,
И ублажать рассказами царицу?
Не то супруг, не то опять жених.
С другими мне пристало ль состязаться?
Двенадцати колец никто из них
Пронзить не сможет. Можно утешаться.
Раскрутим же по новой колесо —
Почти неуловимое движенье!..
Но Пенелопа — та же Калипсо,
А небеса — земное отраженье...
* * *
Ну кто там опять стучит в окно?
Ведь мы живем
на пятом этаже.
Это ветер...
Белый платок, который
невидимые пальцы выткали
из звездных нитей.
На темно-синем — ветер, ветер...
Зачем он здесь?
стучит в окна?
здесь,
вдали от асфальта,
от пыли,
ночью — зачем он стучит,
этот ветер?
Открой окно, впусти его
в наш дом.
Ветер, ветер...
* * *
Парики, манжеты, шпоры,
Пистолеты, шпаги.
Одряхлевшие бретеры
Требуют бумаги.
Порыжевшие чернила
Заполняют фляги.
Чердаки, замки, перила,
Горы и овраги.
Сказка
Покосившиеся крыши,
Перелески вне и за,
Облака, небесной мыши
Серебристые глаза.
* * *
...Я взял тебя на рассвете, и не
солнце (оно не светило тогда)
слепило глаза. Не осталось следа
на темной волне.
Над городом спящим летели и вы
гибались навстречу хребты облаков,
мы не замечали горящих оков
густой синевы.
Лишь солнце лучами разбило кольцо
нашего сна (ни яви, ни сна),
разбилось кольцо, тогда тишина
скрыла лицо.
И, зная уже, что навсегда —
Боже, зачем я остался тогда?
* * *
А. Вишневому
Я стою на перроне, упираясь
ногами
в грязный асфальт.
Я смотрю на сидящих в вагонах, они
отрешенно
смотрят на меня (сквозь меня),
я вижу их,
уезжающих,
они