Алракцитовое сердце

Годвер Екатерина

– Ничего, потерпят!
– отмахнулся Голем.
– Этот господин безо всякого стыда наживается на путниках столько лет, сколько себя помнит; я таких хитрецов чую за версту.
– Он попытался улыбнуться, отчего одна половина его рта протянулась к уху, тогда как другая осталась почти неподвижной.
– Оставь скорбный вид, Деян! Первая настоящая еда и выпивка за столько дней пути - это ли не хорошо?

– Ну, наверное, неплохо, - осторожно сказал Деян, пытаясь понять перемену в настроении чародея.

– Тогда постарайся получить удовольствие. Никто не знает, когда снова доведется сидеть в тепле и есть вволю. Только сначала последнее на сегодня дело...

Деян отпрянул,

когда чародей вдруг резко наклонился к нему и схватил за плечо, но тело от ключицы до ступни в тот же миг пронзили тысячи раскаленных гвоздей. Боль длилось всего несколько мгновений, но была столь чудовищна, что крик застрял в горле. В глазах потемнело. Когда она схлынула, не осталось ничего; даже его самого не осталось.

– Все, уже все.
– Голем по-прежнему удерживал его в кресле, не давая свалиться.
– Скоро пройдет. Извини, что не предупредил, но если бы ты стал сопротивляться, было бы сложнее.

– Что... это?..
– прошептал Деян, немного отдышавшись. Во рту было солоно от крови, но чувства постепенно возвращались к нему.

– Я чуть обновил связующие чары в твоей лодыжке, - сказал Голем.
– Один раз человек с мощным потоком хинры, вроде тебя, может это выдержать.

– Не стоило...

– Не стоило!
– передразнил Голем.
– Ты хромаешь со вчерашнего дня. Думал, не замечу?

– Нет, - солгал Деян.

– Ты специально старался держаться позади, чтоб не попадаться мне на глаза.
– Голем наконец отпустил его и сам откинулся в кресле.
– Да уж, Деян! Я плохо разбираюсь в людях: вся моя жизнь тому свидетельство. Но ты слишком молод и прямодушен, чтобы меня обманывать. Так что скажи честно: зачем это ребяческое притворство? Я тебе настолько противен, что лучше терпеть, пока удар не хватит? Лучше остаться на костылях вдали от дома, чем лишний раз попросить меня о чем-то?!

– Я не хотел лишь, чтобы ты тратил силы, когда это не обязательно, - пробормотал Деян, с досадой понимая, что его слова хоть и правдивы - по большей части, правдивы, - но звучат неубедительно.
– Ведь если бы разговор с Ритшофом зашел в тупик, тебе и так могло потребоваться все без остатка.

– Возможно. Потому я и не сделал ничего раньше, - со вздохом сказал Голем.

Деян с досадой понял, что тот не полностью поверил ему. Вернее сказать, вообще не поверил.

– Ладно, пес с этим; я хотел поговорить о другом, - продолжал Голем.
– Ты обещал доехать со мной до Венжаровой ставки, но обстоятельства, мягко говоря, переменились... Если у растреклятого гроссмейстера ен'Гарбдада остались еще честь и совесть - он не откажет в том, чтобы выделить экипаж с охраной и обеспечить тебе быстрый путь до дома, относительно безопасный и удобный; но совести у него и раньше было немного, а в его чести я вынужден усомниться. Так что, возможно, тебе лучше взять двоих из оставшихся подчиненных капитана Альбута и отправляться назад завтра же.

– Шутишь?!
– изумился Деян.

– Нисколько. Альбут справится с тем, чтобы провести меня куда нужно: ты можешь считать себя свободным от взятых обязательств и с чистой совестью возвращаться домой, - сказал Голем.
– Путь будет непростым и может окончиться для тебя скверно - но надеяться на милость Венжара тоже не приходится. Если у нас с ним выйдет заварушка - мне не уцелеть, и тебе тоже: Венжар наверняка посчитает, что ты не тот, кем кажешься, и примет меры... А даже если ему хватит ума и благородства пощадить тебя - одному, без денег и оружия, на костылях, тебе придется туго. Хотя эти вояки, - Голем кивнул на дверь, - тоже не кажутся мне надежными... Венжар, проклятый подлец, будь он неладен! По правде говоря, Деян, скверно и то, и это;

будь иначе, я бы не спрашивал, а отослал бы тебя завтра же. А так как есть - сам не знаю, что бы предпочел на твоем месте... Не обязательно решать прямо сейчас: можешь подумать до завтра, - добавил он.
– Все равно до утра ливень не утихнет.

– Хорошо, Рибен. Я подумаю, - сказал ошарашенный Деян. В голове до сих пор звенело, и все это было слишком неожиданно и на удивление не слишком-то приятно слышать. Противоречивые чувства боролись в нем. Он хотел как можно скорее вернуться домой, и при воспоминании о том, как близко от Медвежьему Спокоищу скользнул палец Ритшофа, обозначая угрозу, внутри все сжималось. Он хотел - конечно же, хотел!
– отправиться назад. Но представлял себе это совсем не так....

– Подумай, - согласно кивнул Голем.
– Как бы там ни было, я благодарен тебе за все, что ты сделал... Хотел бы я быть уверенным, что это не выйдет тебе боком.

"Вся его жизнь пошла прахом; ему безразлично даже, доживет ли он сам до следующего утра, - подумал Деян, глядя на чародея.
– И он думает о том, доберусь ли я назад... А я, стал бы я беспокоиться о других, когда у самого все вверх дном? Кто бы стал?"

– В тебе больше благородства, чем можно предположить, - искренне сказал Деян.

– Ошибаешься, Деян: если не иметь в виду мое происхождение, благородства во мне ни искры.
– Отвернувшись, Голем уставился в стену.
– Я сожалею о той своей попытке перехитрить время; но, говоря откровенно, в глубине души еще более я сожалею о неудаче. Подари мне Небеса возможность прожить тот далекий день заново, я знаю, что сколько бы ни клялся в обратном и сколько бы ни каялся в грехах - я попытался бы еще раз. Вот и все мое благородство. А сейчас я хотел бы знать, где мое вино!
– рявкнул вдруг он.

Хозяин с кувшином и стаканами объявился в следующую же секунду: очевидно, чародей не ошибся в предположении, что тот пытался подслушать под дверью.

– Лучшее, что есть в моем погребе, - услужливо сказал хозяин.

– Сойдет, - сказал Голем, наградив его тяжелым взглядом.
– Надеюсь, у тебя большие погреба. Когда я говорю "много вина", я не имею в виду "один кувшин"!

– Разумеется, милорд.
– Хозяин достаточно владел собой, чтобы не выказывать открыто своих истинных чувств: он пятился к двери, подобострастно улыбаясь. Но настороженный взгляд, в котором опаска сочеталась с досадой и гневом, выдавал его.

– Присмотрись к этому человеку, Деян, - сказал Голем, когда хозяин вышел.
– Неловко за расходы, которые он из-за нас терпит? Он кажется тебе славным малым и тебе жаль его? Джебу вот жаль.

– Не знаю.
– Деян пожал плечами: сложности хозяина мало его волновали.
– Но стоило бы пожалеть, наверное.

– Если тебе так кажется, подумай вот над чем, - сказал Голем.
– Сколько людей спешит сбежать из Нелова с тем имуществом, какое можно увезти с собой? Все они убеждены, что в случае победы Бергича город будет разграблен, и убеждены небезосновательно. Если офицеры Бергича знают свое дело, то не допустят большой резни и поджогов, но, несомненно, победители опустошат в городе все погреба. И не будут платить. Нас всего трое - а со дня на день заявится целая армия... Понимаешь, к чему я веду? Есть только две причины, Деян, по которым наш гостеприимный хозяин может быть в нынешней ситуации по-прежнему обеспокоен мелкими тратами и жалеть вина важным и опасным гостям. Либо он безоговорочно уверен в победе дарвенской армии, либо имеет тайную договоренность с бергичевцами о том, что разграбление его заведения не коснется. А много ли ты встречал людей, которые бы верили в победу дарвенцев?