Антибол 2. Со щитом или на щите
Шрифт:
— В данный момент, меня интересуете только вы, баронесса, — пробормотал я, зарываясь лицом в её волосы.
— Зови меня Уховёртка.
— Замётано.
Проснулся я, как ни странно, дома. В смысле, на стадионе Коломбо, в своей комнате.
Ощутив рядом тёплое, нежное, шелковистое, я улыбнулся. А потом поцеловал её плечо. Тихо мурлыкнув, Уховёртка свернулась калачиком и подкатилась мне под бок.
— Тебе обязательно нужна эта борода? — сонным голосом
Я погладил её по спине. Смуглая шелковистая кожа на мгновение покрылась жесткой зеленоватой чешуей — словно накатила волна. И схлынула.
— Даже если б я ВЕСЬ был покрыт бородой, — шепнул я в розовое ушко. — Тебе бы это не доставило никаких неудобств.
— Это верно.
Встав с кровати единой плавной волной, она ломкими шагами прошла по ковру и устроилась с ногами в кресле.
Волосы окутали её золотой волной, всю, целиком, оставив только чуть капризное личико и тонкие белые руки с длинными пальчиками.
На мгновение перед глазами встала картина: как она ловит этими пальчиками мяч…
— Хочу кофе, — капризно сказала Уховёртка. — Может усталая женщина получить чашечку эспрессо в постель?
— Тут Сан-Инферно, детка. У нас не подают кофе. Ни в постель, ни куда-либо ещё. Могу принести газировки из автомата.
На миг глаза её вспыхнули зелёным пламенем. Но тут же погасли, а Уховёртка улыбнулась.
— Давненько меня не называли деткой, — проговорила она, легко, с места, прыгнула и уселась на меня верхом.
— Лет эдак с тысячу? — невинно спросил я.
— Думаю, не меньше двух, — она принялась исследовать губами кожу на моей груди.
— Для старушки ты неплохо сохранилась.
— Старушки?.. — она прикусила мне кожу. — Я тебе покажу, что может старушка…
Резким броском я перевернул её на спину и поцеловал.
— Боже, как ты хорошо пахнешь…
— Это всё специальное масло для чешуи, — промурлыкала Уховёртка.
— Люблю запах масла по утрам.
И тут в дверь постучали.
Я зарычал.
Кого там нелёгкая принесла?..
Наверное, Кунг-Пао. Хочет сообщить что-то архиважное. Например, что трава на поле выросла за ночь на целый миллиметр.
— Минутку, — спрыгнув с кровати, я натянул треники и распахнул дверь. — А то он так и будет стучать, до второго пришествия.
За порогом стояла Лилит.
Срань.
Срань господня, мать её за ногу.
Невольно я оглянулся на Уховёртку.
Баронесса, так и не прикрывшись, возлежала на подушках, как Серсея Ланнистер, одна рука под головой, золотые косы разбросаны по покрывалу…
Поймав взгляд Лилит, она улыбнулась и лениво пошевелила пальчиками в знак приветствия.
Ёрш твою медь на три
— Я только хотела убедиться, что ты готов, — холодно проговорила Лилит.
На приветствие Уховёртки она ответила коротким официальным кивком.
— К чему?
В горле внезапно пересохло. Давно я её не видел. Забыл, как Лилит на меня действует…
— Сегодня отбываем на Благор, — пояснила она всё также холодно. — Все уже собрались. Портал откроется через полчаса.
— Мама дорогая!
И я захлопнул дверь у неё перед носом.
Почему в этот момент я вспомнил дражайшую родительницу, иначе как паникой, не объяснить.
Но надо признать со всей откровенностью: я, бляха медная, был в панике.
Впервые в жизни, познакомившись с бабой, я забыл обо всём. О ребятах, о Максе — кажется, что-то там он говорил о слиянии клубов… Об этих межизмеренческих Играх, дьявол их забери, и самое главное, о том, что сегодня, прямо сейчас, мы отправляемся на Благор!
Я не знаю, что это было. Затмение какое-то… Как только я увидел Уховёртку там, в каменной ложе, всё другое вылетело из головы.
И вспоминать я начал только сейчас.
Не хуже Макса, забегал я по комнате, лихорадочно собирая вещи. Так: трусы, майка, фуфайка… Чёрт, треники я уже надел, хрен с ними, с трусами.
Где моя олимпийка?.. А, вот она. Так, что ещё? Вроде, были у меня какие-то записи…
И тут мой взгляд упал на кровать. Точнее, на женщину в этой кровати. Бляха медная. А с ней мне что делать?..
— Вижу, тебе не до меня, — Уховёртка лениво потянулась, а потом встала, демонстрируя себя во всей красе. Я чуть язык не проглотил, мать её за ногу.
И чтобы отвлечься, спросил:
— А тебе что… Готовиться не надо? Открытие же.
— Я всего лишь солдат, — она пожала хрупкими плечами, переступила через брошенное на полу, похожее на лужу жидкого металла платье, и одним невероятным текучим движением натянула его на себя. — Моё дело — исполнять приказы. А думает у нас Князь. Он большой. Ему видней.
— Но на церемонии-то ты будешь? — тупо спросил я.
Чёрт. Сейчас я должен думать о ребятах, а я думаю только о том, когда увижу её в следующий раз.
Козёл озабоченный.
— Вряд ли мы сможем перекинуться хоть словечком, — подойдя, она обхватила меня одной рукой за шею и поцеловала. Долго, тягуче… — В мои обязанности входит осуществление личной охраны Князя.
— Я думал, ты — голкипер «Благор Инк».
— Должность начальника охраны — скорее, почётная, — она лениво зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Давно уже никто не покушается на наши сокровища. Но быть при Князе в определённые моменты я должна. Прощай, котёнок, — она ласково потрепала меня по щеке. — Мне было хорошо.