Архимаг с пеленок. Том 2
Шрифт:
— А ты спроси у мамы. — почти безупречно произнёс я, уже освоивший большинство букв. — Пусьть скажет!
— У мамы… Хоёсо! — просияла Рина. — Вечеём спьёшу!
И мы продолжили играть на улице.
Всё свободное время мы так и проводили вчетвером. Нет, я никогда не забывал, что у нас есть и группа, что за её успехами тоже надо следить.
Но я уже твёрдо решил — лучше уж мы все просто хорошо сдадим все тесты, а в следующем году окажемся в одной группе.
В самой лучшей, конечно же!
Во
И у каждого из нас, увы, имеются проблемы хотя-бы в одном из предметов.
Сашка откровенно плавает в буквах. У мальчика уже явно видна склонность к эмпатии, к привнесению магии и эмоций во всё вокруг. А вот «твёрдое» запоминание и логические штучки даются ему пока с трудом.
Вообще никак не даются, откровенно говоря.
— Это какая буква, Сашенька? — чопорно вещала классная дама, тыкая указкой в большую букву Л.
— Э-э-э… Ета А!
Я вздохнул. Опять угадывает, засранец!
— Саша! Не угадывай. Буквы надо все знать наизусть, а не гадать.
— Да етова немозет быть! — обиженно простонал Сашка, наглаживая кота. хвостик везде его сопровождает, а его шерсть уже из серебристой становится золотистой окончательно. — Немозьно се букавы запомнить!
Эх, Саня-Саня. Запомнить можно ещё и не такое!
Ничего, пусть пока думает, что буквы — это верх сложности. Потом он в школу пойдёт, вот там уж развлечётся…
Я вспомнил, как сам, только в шестнадцать, впервые учил исчисление.
Тут же постарался выбросить из головы этот кошмар.
Лиза, показывающая прямо-таки невероятные результаты в аурочтении (за четыре месяца она закрыла всю годовую программу и уже могла смутно увидеть ауру живого существа), соверешнно терялась в групповых занятиях.
Не, мы её тянули, конечно, не бросали и не пеняли девочке. Но её ориентирование в пространстве и, что важнее, умение решительно действовать при стрессе…
Ну, о мёртвом лучше ничего, чем плохо.
— А-а-а-а-а дьякон дьякон дьякон!!! — визжала Лиза, забившись в какой-то тёмный угол.
Мы тем временем выясняли у нашего старого знакомого — ящера-стража, живущего в лабиринте, как пройти в библиотеку.
Сегодня лабиринт выглядел как пыльный старый архив — Любовь Андреевна недавно постановила, что детям необходимо «визуальное разнообразие».
В этом с ней трудно не согласиться! Теперь каждый урок командной работы походил на экскурсию, или необычное приключение!
А я мог визуально познакомиться с земными достопримечательностями и архитектурными стилями.
— Ясерка спрасивает, тё Лиза её баися? — хлопал глазами Сашка, каким-то образом контактируя с чешуячатым чудищем. — Они зе узе раз десятий
— У неё ето бываит… — вздохнул я. — Лиза, не боись! Это наш знакомый дья… тьфу, др-ракон!
А вот у Рины хуже всего оказалось, ожидаемо, с базовой физподготовкой.
Ориентировалась в незнакомых условиях девочка так хорошо, что в лабиринте от неё отставали даже Мира с Мари. А вот каждое занятие по физподготовке превращалось для неё в комнату смеха.
Смеялись всегда над ней.
— Тё мне деять? — спросила она меня как-то, когда мы сидели в нашей с родителями комнате. — Как быть?
Мама с батей ушли на бал. Ну да, чтобы взрослые не скучали, садик и им предоставляет немало развлечений. Сашку и Лизу господин Халилов уговорил посидеть с его сыном, так что мы с Риной остались наедине.
— Эхехех… — вздохнул я, откидывая со лба отросшую чёлку. — Сяс чёто придумаю…
Я действительно активно размышлял. Нет, в целом мы итак уже помогаем девочке — немало свободного времени проводим с ней в физкультурном зале.
Если месяц назад кинетический бассейн вызывал у неё лишь ужас и приступы паники, то теперь она могла в нём кое-как бултыхаться.
Хотя ужас и паника всё равно в наличии.
Но это всё фигня. Полумеры!
Рина просто такая тощая и мелкая, такая неразвитая физически, что я не могу понять — с ней совсем не занимались?!
Ох, спросил бы я её мамашу… Да только вот не желает она с нами видеться. И вообще не покидает своей комнаты.
Рина говорит, что совсем-совсем никогда не покидает, но это что-то очень странное.
Брешет, наверное. Хотя, как знать. Во всяком случае, с друзьями дочери видеться не желает, интереса к ней особо не проявляет.
Так вот, полумеры.
С таким «стартовым» отставанием в развитии тела, девочка будет нагонять хрен знает сколько. А с учётом того, что она явно не просто человек…
Да. Даже не видя её ауры, я с уверенностью могу сказать, что Рина не простой человек. У простых людей не бывает ярко-красных глаз и волос.
А Лиза, которую я как-то по секрету спрашивал об аурах всех наших, добавляет подозрений.
— Я пока пьёхо вижю, навейное… — поведала она мне, смущённо вздыхая. — Но Йина ся бутта кьясной кьяской облитая… Низнаю, тё ета…
Красной краской, да? Ну-ну. Думаю, если Лиза всё-таки станет некромантом, в её жизни будет ещё немало этой «красной краски».
А вот о Сане она совсем иного мнения.
— Саша кьясивый такой!!! — при разговоре о нём Лиза возбуждённо махала руками. — Такой!.. Низнаю… Кьясивый! Как Сойнце!
Так, это я понял. А с аурой-то что?
В общем, Саня для девочки будто светится изнутри мягким золотистым светом. А Рина кажется Лизе мрачной, отталкивающей.