Архимаг с пеленок. Том 5
Шрифт:
— Боюсь, что нет. — вздохнул Мирон. — Боюсь, что она самый обычный человек. Может даже верная подруга и хорошая жена… кому-нибудь. Но в этом заведении она упивается властью, вот и всё. Но дело в оборот мы точно возьмём. Уже просьбы Лизы хватит, чтобы я этим занялся.
На том и порешили. Ещё немного покатавшись — Мирон с Настей обсуждали конкретные детали, а Лиза просто наслаждалась свободой — мы вернули Настю и вернулись сами.
По жопе я всё-таки не получил. А уж когда мы и родителям (и прибывшему по такому случаю Дашкову) поведали вкратце
— Да я это заведение с землёй сравняю! — вскочил с кресла старый генерал. Тише, дед, тебе волноваться вредно.
— Ага! — усмехнулся Мирон. — А детей всех заберёте к себе в армию, ну!
— Хах! М-нэ… А идея-то… Хотя нет. Слишком много возни, никто мне не даст на это карт-бланш, м-дэ. Да. Действуйте лучше вы. А я подберу пару человечков… на замену этой всей пьяни и дряни.
— Ну ты, Костян, герой! — со смесью недовольства и восхищения хмыкнул батя. — Не, ты молодец, конечно, что за подругу горой. Но хоть бы эсэмэску нам черканул!
— Прости, пап, времени совсем не было. — опустил я глаза.
Лукавил, конечно, было у меня время. Но, видят боги, забыл! Просто забыл, что помимо звонка можно ещё и написать. Всё-таки, пока я ещё не очень-то освоился с этой земной техникой…
Ну ничего, в итоге всё закончилось прекрасно. Мама загорелась расследованием не хуже Насти, даже пообещала при нужде связаться с братом.
— Нафига? — удивился Мирон.
— Ну, Бестужевы на благотворительности собаку съели! Пусть Валерка расскажет, как он там эти все схемы проворачивает. Хоть польза какая-то будет от него.
— Кстати об этом, раз уж я здесь! — хлопнул по подлокотнику Дашков. — Всё хотел спросить, но слишком был занят. Меня тут всё начполиции московского округа зазывает сотрудничать… но это не суть! А суть в чём… В чём, м-нэ?
Генерал потёр седые виски, а потом вздрогнул и воскликнул:
— Точно! Дети, к вам вопрос!
— К нам??? — удивились все. Ребята аж приосанились, такими важными себя почувствовали.
— Ага, к вам! У вас в школе ведь всякие дворяне учатся. А кто там есть из интересных? Может, старые ваши знакомые, или просто кто-то видный из ребят?
— А что, по вашим базам не пробивается? — поинтересовалась Эльдана.
— Да фамилии-то пробиваются. Я знаю, кто там есть. Мне важно понять, в каких отношениях с кем наши ребята. Мы ведь тут, так сказать, не в игрушки играем, м-дэ. В будущем нам нужна будет поддержка знати-то. Наше дело не на год и даже не на два, дети растут. Может, заведут там полезные знакомства? А может уже завели?
Тут никаких проблем не было — мы стали наперебой рассказывать генералу, да и остальным, о нашей школьной жизни. О КМБ и клубе Властелина, о конфликтах с Бестужевым и Романовой в самом начале года, о том, как эти конфликты были решены.
Упомянули об иерархии в классе — о том, что существует три, а с нами четыре группы — группа Бестужева, группа Романовой, и две небольшие кучки вне их. Наша и Юленьки Долгорукой.
— Вот, отлично! — кхекнул Дашков, выслушав всё это. — Вот
Парень даже слегка покраснел. Дашков, видимо, смешав в себе военного и старика, совсем уже забил на правила этикета — привык всё что нужно спрашивать в лоб.
— Ну… так. — ответил Мирон, крутя стальной ладонью на шарнире. — Сложно.
— Что, не слюбились?
— Тьфу, какое идиотское слово! Да нет, с этим-то всё отлично. Конечно, страсть первых лет уже утихла, нам всё-таки уже не восемнадцать далеко. Но зато мы точно поняли, что и без неё хотим как можно чаще видеть друг друга.
— Но уйти из рода Долгоруких она не хочет?
— Не может. — нахмурился Мирон. — Точнее, в теории может, конечно. Уж не восемнадцатый век на дворе. Но там муж — мудак законченный. С одной стороны, внимания на неё не обращает, живёт с ней как с чужой. А с другой — всё время стращает, мол, «гулящая» и отпустить не желает.
— Угрожает? — понимающе вздохнула мама. Кто-кто, а она со всем этим сталкивалась, выходя замуж за батю.
— Да. Обещает, что в Москве она никакой работы себе в случае ухода не найдёт. Только, мол, подстилкой под каким другим родом.
При последних словах Мирона аж перекосило всего, а детей погнали из комнаты. Но мы всё равно всей толпой подслушивали у дверей, так что и остальное от нас не укрылось.
В том числе и самое главное лично для меня…
— Мирон, чего вот ты юлишь! — заговорил Дашков. — Все ведь тут понимают, что ты не простой парень без роду и племени. Так отчего твой-то род Наську не прикроет? Ну поссоритесь с Долгорукими, так станешь ближе к своим, м-нэ. А то тебе тридцатник уж, а всё ходишь холостой, чужих жён склоняешь… ко всякому!
Я ожидал, что Мирон вызверится на генерала. Они с дашковым вообще похожи, да и батя мой чем-то схож. Все прямые как шпалы, все готовы высказать всё, что думают, невзирая на возраст и звание. Все готовы вспылить, защищаясь. Просто чуть в разной степени и со своей изюминкой.
Но Мирон ответил тяжело, устало. По голосу я явно понял — этот вопрос тяготит его очень давно.
— Не могу я сближаться со своим родом. Да и не хочу.
— Чего так? — хмыкнул батя. — Что, как Насте не дают искать себя и жить как хочется? Ох уж эта родовая знать!..
— Если бы, — мотнул Мирон головой. Я внимательно следил за всем этим через дверную щелочку. — Дело совсем в другом. Моя настоящая фамилия — Пожарский.
Генерал, к моему удивлению, тут же вскочил с кресла, даже оттолкнул его.
— И ты молчал?! Сукин сын, и ты молчал?! Твою ж налево, знал ведь, что нельзя связываться с теми, кого не могу пробить! Но ты-ы!..
Обстановка в комнате накалилась, я даже отсюда почувствовал всплеск огненной маны. Только вот все остальные разом отодвинулись от Дашкова, сгрудившись вокруг Мирона.