Автостопом через Африку
Шрифт:
У нас закончились запасы воды. Мимо идет девочка с грязной канистрой и ржавой консервной банкой. Спрашиваю ее жестами «Где взять воду?» Манит рукой за собой. В десяти метрах от нашей тусовки, в придорожной канаве сохранилась дождевая вода. В ней блаженствуют лягушки, пиявки, личинки жуков и прочая фауна. Девочка погружает консервную банку в темную жижу и переливает в канистру. «Это можно пить?!» — удивленно спрашиваю ее жестом. Вместо ответа девочка демонстрирует мне питие воды и свое удовольствие от утоления жажды. Это, пожалуй, даже круче, чем нильская вода в Судане!
Тем временем, на нашей позиции
Какая удача! Нужный самосвалу поворот оказался как раз между деревнями. Есть надежда, что следующий транспорт подберет нас раньше, чем толпы любопытных эфиопов из обеих деревень окружат нас.
Задачка для очередного учебника Григория Остера: Русские автостопщики высадились на дороге между двумя эфиопскими деревнями. От одной деревни проехали 1,5 километра, до другой не доехали примерно 2 километра. Но от проезжающих машин, про нас уже знают жители всех деревень на этой трассе. По направлению к нам выдвинулись толпы «ю-юкал», любопытных и «хелперов». Когда толпа вокруг нас достигнет, допустим, 50-ти человек, автостоп станет бессмысленным занятием, ибо машины уже с трудом смогут проехать по узкой дороге. Спрашивается: сколько у нас есть времени на «эффективный автостоп», если каждые десять минут из каждой деревни к нам стартуют примерно по два удивленных эфиопа, никогда в жизни не видевших белых людей без машины?
Однако, до следующей машины прошло больше часа. За это время шестеро автостопщиков невольно «застопили» всех без исключения людей, идущих из одной деревни в другую.
Получилась разновозрастная тусовка, некоторые знали английский, пытались общаться, но никаких полезных свойств не проявляли.
Это вам не Судан, где каждый норовит накормить, зазвать на ночлег, одарить едой и фруктами… Это православная Эфиопия, у многих людей на грязной шее висят железные крестики или иконки.
Еще несколько машин подвозили нас по 6-10 километров, по нашей просьбе водители высаживал нас между деревнями. Третий водитель притормозил в центре деревни. Отбиваясь от ю-юкал мы подбежали к огромному самосвалу «SKANIA», точно такие встречаются и на наших дорогах. Водитель был не против подвоза в Бахр-Дар, и мы залезли в пустой кузов, затыкая уши от доносящихся снизу криков «Ю-ю!»
Грузовик пополз в горы, злобно урча мотором. В кузове не было укрытия от палящего солнца и сидеть приходилось на своих рюкзаках. Но эти неудобства компенсировались прекрасным обзором на окружающие хребты и дорожные серпантины. Если не успел сфотографировать красивую скалу, то можешь сделать это на следующем витке дороги.
Почти десяток фотокамер работали снимали горные кручи с террасами огородов, парящих в небе орлов и манящую вдалеке полоску озера Тана. Несколько раз водители останавливались возле придорожных кафе попить чай, но нас не угощали. Самим же нам приходилось скрывать от водителей наличие денег, чтобы избежать возможных денежных домогательств в момент расставания.
В
Город примечателен для нас тем, что в июне 1963-го года, «В дар от народа и правительства Советского Союза» здесь был открыт современный политехнический университет. Даже на заре
XXI-го века учебные корпуса поражают своим величием и удобством. Между зданиями построены крытые застекленные переходы, типичная для всех наших учебных заведений столовая с ленточным транспортером подносов до сих пор является «чудом техники» для эфиопской молодежи. «Советский народ» не скупился в подарках: у университета собственные мастерские с кранами и станками, гараж и авторемонтный цех, целый парк ржавеющих
В нашей команде появились первые серьезно заболевшие люди, нам нужно было привести в порядок себя и одежду, подлечить больных, заняться ремонтом обуви и снаряжения, отредактировать дневники и написать письма домой. В поисках долговременной вписки с благами цивилизации, студенты проводили меня и Юру Генералова к квартире университетского начальника. Юра пошел как «самый англо-говорящий», а я как «сопровождающий», потому что Юре сильно нездоровилось уже несколько дней.
К нам вышел толстый и важный эфиопский человек, заместитель декана университета.
Звали его Гзача Аддунья. Юра обращается к нему по-английски, объясняя наш маршрут и просьбу о вписке. Начальник уточняет наше количество и сроки пребывания. На десятой минуте беседы выясняется, что г-н Гзачо — выпускник МГУ 1984-го года, и вполне может разговаривать по-русски! Нам предоставили отдельный домик для «холостых аспирантов», в котором был и водопровод, и электричество, и кухня.
До темноты мы мылись, стирались, варили кашу из чечевицы, слушали кассету Владимира Высоцкого и радовались удачной вписке.
На следующий день изучали город Bahir-Dar.
На почту нас не пустили с фотоаппаратами в рюкзаках, пришлось отдать их охраннику на улице. Интернет также, по телефону со столицей, как и в Гондере. Желающие ходили в госпиталь, консультировались с врачами и аптекарями, лечились таблетками. Антон Кротов купил за пять долларов высокие кожаные сапоги солдата эфиопской армии, в коих