Бандитский Петербург
Шрифт:
Угрозы не помогли, таможенники настояли на проверке багажа. Когда развернули первый пакет, извлеченный из багажника, то… сверкнул серебряный оклад иконы. Теперь чекисты могли смело подойти к машине, результат, как говорится, был налицо. Что делать? Да ничего. Букийон тут же сдал обоих супругов, заявив, что вещи принадлежат Люде и Юре из славного города Ленинграда, что именно они попросили его перевезти эти вещи через границу. Это и так было понятно сотрудникам органов, ведь они нашли список икон, который был написан рукой Юрия Малышева, как в дальнейшем показала экспертиза. Указание названий, стоимость в долларах.
Так супруги Малышевы оказались за решеткой, а Букийон был выдворен из СССР. В восемьдесят шестом году Людмила, а в восемьдесят восьмом – Юрий были условно-досрочно освобождены, не досидев, соответственно, пять и четыре года. Болели они шибко!
Оказавшись в тюрьме в самый что ни на есть период застоя, Малышевы вернулись на свободу, когда по стране катила перестройка. Уже качалась казавшаяся прежде незыблемой система, уже появились первые ростки предпринимательства. Бывшие комсомольцы, бывшие криминальные лидеры осваивали азы рыночных отношений. Юрий и Людмила оказались в стране «с человеческим лицом», в социализме с этим самым лицом. В ноябре восемьдесят восьмого года Юрий Михайлович устраивается на работу в областное отделение под названием «Народные художественные промыслы». Во как! И устраивается он на должность художника – изготовителя ювелирных изделий, с окладом в сто двадцать два рубля. Для него это было круто! Это для него, ворочающего десятками и сотнями тысяч. Характеристика: «На работе проявляет себя только с положительной стороны, устойчив, скромен, интеллигентен, пьяным замечен не был».
Но страсть к собирательству, страсть, которой он посвятил себя, не оставляет его ни на миг.
В то же время в Бельгии у друга Готфрида мертвым грузом лежит товар Малышевых – на сумму более четырехсот тысяч долларов. Букийон готов говорить об иконах и прочем только с Людмилой лично, исключая телефонную, телеграфную, почтовую, да и другие связи. Но поскольку после отсидки Людмила оставалась еще невыездной, в Берлин выезжает ее муж – погостить у свояченицы, а заодно и изучить в магазинах и антикварных лавках спрос на иконы и их стоимость. Там же фортуна улыбается Малышеву, он знакомится с гражданином Федеративной Республики Городецким Зиновием Львовичем, вице-президентом фирмы «Динамик-Маркетинг», и его женой Марой Ефимовной, работающей в совместном предприятии «Фиотекс» города Черновцы.
Городецкие берут на себя обязанности по организации вывоза из СССР икон и предоставляют Малышеву денежные средства для их приобретения. Малышев оные иконы приобретает. За организацию канала и деньги Городецкие получают двадцать процентов от проданной партии, сорок процентов идет Малышевым, еще сорок – покупателю. Но Городецкие не подозревают, что покупателем, номинальным покупателем, является свояченица Юрия – Нина Бальсс… Таким образом, Малышевы покупают товар сами у себя.
Но это все лирика.
Вернувшись из командировки, Юрий Николаевич занимается восстановлением старых и поиском новых связей в среде коллекционеров. Ведь у каждого собирателя, у каждого творца есть собственный обменный фонд. Это те вещи, которые коллекционер продает или меняет, чтобы приобрести то, что ему необходимо. Выгодный обмен или нет – во многом зависит от умения и удачи, как в любом коммерческом предприятии. Вряд ли
Слывя деловым, знающим человеком, Малышев очень бережно относился к коллекционерам меньшего размаха и полета. Ведь именно у этих людей, «мальчиков» из глубинки, очень часто можно было выменять или выгодно купить бесценные вещи. Будучи отличным знатоком и реставратором, Малышев некоторые иконы «доводил до ума» и с выгодой менял или продавал. Кроме того, Людмила Николаевна занялась благотворительностью. Иконы, которые не представляли для супругов определенной ценности, передавались, дарились в различные богоугодные и прочие учреждения. Бог ведь велел делиться!
Итак, товар был собран, и осталось лишь дождаться результатов работы Зиновия, который тоже не сидел сложа руки. Будучи в январе девяностого года в Венгрии, он договаривается со своим знакомым Вадасом Михаем, сотрудником фирмы «Волен камион», об организации вывоза из СССР неких вещичек, принадлежавших знакомым из Ленинграда: «Так, ерунда, какое-то там барахлишко, ничего незаконного. Впрочем, можно заработать! Позвони знакомому в Москве, Чаки Эрне, работающему в торговом представительстве, скажи, что ты от меня. Он поможет». Что Городецкий и делает.
Получив согласие, он связывается с Малышевыми. Людмила Николаевна выезжает в Москву, где встречается с Городецким, который вместе с супругой проживает в гостинице «Россия». Там же она получает от них сто восемьдесят тысяч рублей на приобретение антиквариата.
Кстати, интересная информация: примерно в это же время на Вадул-Сиретской таможне в машине «КамАЗ» была обнаружена партия не указанных в декларации вещей. Два магнитофона, два фотоксерокса, еще кое-что. Получатель груза – предприятие «Фиотекс». Не в нем ли работала Мара Ефимовна? И еще. Когда Мара приезжала в Киев, то принимающей ее организацией значилось общество футбольный клуб «Динамо» господина Сукриса. Оперативники предполагали, что взамен за спонсорскую помощь руководство клуба и некоторые футболисты принимали активное участие в делишках господ Городецких.
Тридцатого марта Малышевы выезжают в Москву. Не на прогулку, а с товаром. В московской квартире на улице Демьяна Бедного они тщательно упаковывают иконы в коробки, и за ними приезжает Эрне. Юрий Николаевич помогает погрузить коробки в машину, после чего возвращается домой и ложится спать. Чаки же загружает коробки в фургон, готовый к отправке в Венгрию. Четвертого апреля фургон проходит досмотр на Московской центральной таможне. После передачи представителю таможни таможенной декларации тот просит водителя Сени открыть брезент.
– Откиньте брезент, товарищ водитель.
Сени отвязывает веревки и откидывает брезент. Далее следует диалог Сени с присутствующим там же Чаки Эрне, но на венгерском языке:
– Товарищ Сени, принесите документы товарищу из таможни.
– Так я же принес.
– И где они?
– Так у таможенника, товарищ Чаки.
– А, ну-ну… Тогда сходите там, пивка попейте…
– Так мне же нельзя, я ж за рулем. Да и где взять его, пиво-то, в Москве?
Эрни нервно:
– Тогда кваса попейте. Вы пробовали русский квас?