Батька Урфин

Агафонов Евлампий

Ну и естественно, после таких знаков внимания Агнет вся растает, и тут же вся ему отдастся. В общем, именно так Урфин себе это всё и представлял. Ну, а также он считал, что он просто идеальная пара для новой королевы, а её холодность наш глупый столяр воспринимал, как кокетство.

Ладно, пока у Урфина котелок забит всяким розовым говном, мы пойдёт глянем, что там творится на земле…

А по земле шествовал Толковый Майор Дорн. Майор тоже был счастлив. Счастлив потому, что вёл в бой всю свою дивизию, к тому же усиленную. Этой победой Дорн намеривался утереть нос выскочке Полене. Будучи мастером в области штурмов укреплений, майор ни на секунду не сомневался в исходе сражения. И он уже представлял,

какие почести его ждут после того, как он бросит к ногам Потрясателя Вселенной очередную взятую крепость. К тому же, Замок Маграба это вам не примитивные фортификации дикарей, а самая настоящая крепость, построенная по всем правилам военной науки. И гарнизон этой крепости составляют настоящие военные.

Когда-то давно, Урфин хотел сделать из взятия Замка Маграба образцово показательное шоу. Шоу прежде всего для своей деревянной Фронды. Однако, сейчас он предоставил полную свободу действий Дорну.

Напевая строевые песни, 1-я Чернознамённая Дивизия с первыми лучами солнца вышла на Замок Маграба. Защитники крепости знали от стрижей о надвигающемся деревянном войске и приготовились к обороне.

Дорн учёл уроки Потрясателя Вселенной, а посему не кинулся сразу на штурм. Весь день, от самого утра и до глубокой ночи, дуболомы валяли дурака, имитировали атаки, кидались камнями и пели песни. Причём, кидались не гренадёры и коряги-пращники, а вообще все. Камней в округе было предостаточно, в том числе и торчащих из земли скальных выступов, которые штурмовики и драбанты весело дробили.

Урфин, кружа на Крокодроне, не без удовольствия наблюдал, как шалят его деревянные детишки, кидаясь камушками в плохих дяденек. Естественно, большинство камней летело куда попало, однако, беспокоящий огонь сам по себе был делом полезным. К тому же, в том, что деревянные юниты всей дивизией прокачивают навык камнеметания, были одни только плюсы. Так что подобную инициативу можно было смело записать Дорну в зачёт. Сам Потрясатель Вселенной тоже не сидел на шее у Крокодрона без дела, и изо всех сил поддерживал своих войска воплями в матюгальник, периодически прихлёбывая из флажки.

Вдоволь навеселившись и проголодавшись, Урфин повёл «дракона» на посадку.

По-уши влюблённый, слегка подшафэ, и довольный как слон, Древодел с удовольствием уплетал жареных уток с лавашом, которых он прихватил в Марранюрте. Дабы скрасить походный ужин своему создателю, дуболомы грянули свою любимую про молодца Урфина. А тут ещё и чёрные птицы принесли потрясающую новость — Ельвед в поединке одолел Штальхолцфаллера. А вот это было грандиозно! Старина Джюс даже смахнул слезу. Ну тут даже добавить нечего — шикарный повод для профессиональной гордости мастера. Он создал бойца, который один на один победил грозного Железного Дровосека. Хоть и не убил, но по соплям то надавал! А это значит, что Ельвед сильнее! Ну, как тут не гордиться? Да и к тому же, Ельвед ещё и отобрал у Штальхолцфаллера его знаменитый топор!

И тут Потрясателю Вселенной пришла в голову гениальная идея, как ещё более унизить и Железного Дровосека, и всех тварей их ОАСМ. Он решил сделать некоего антипода, либо антагониста Штальхолцфаллеру. Нет, оно конечно эту роль в некотором смысле выполнял Ельвед, и как показала практика — выполнял блестяще. Панцерхаммер уже показал своё превосходство в бою над Железным Дровосеком. Так что, Древодел собрался создавать бойца не против лично железного дурака, хотя и эта функция закладывалась, а против самой идеи эксплуатации людей всякими металлическими и соломенными монстрами, а также защитника Магиланда от иноземного вторжения. Естественно, вооружён этот воин будет топором Штальхолцфаллера. А сам топор будет обработан Лунным Маслом. В качестве материала будет, естественно, железное дерево. Урфин даже решил отвалить новому изделию

десятку саморезов в бубен, хоть оно и не планировалось, как командное. Просто, ПВ хотел сделать более-менее умного бойца, а не ещё одного Знаменосца, который был тупой, как пробка. Все эти грандиозные планы Урфин разрабатывал совместно с Крокодроном. А предшествовал этому следующий диалог:

— Эх, Крокодроша, Ельвед то наш, а?!

— Да, бать, Ельведушка — красава! Я-не-я! Надавал по сопатке этой ходячей кастрюле!

— Праздник, Крокодрошенька. Праздник. Душа поёт. Эх… Жалко, что ты не пьёшь, — вздохнув, Урфин приложился к фляжке.

— Жалко, бать. Жалко. С тобой бы я выпил. Жаль, не могу. Так-то вижу, как сердце твоё радуется, да вот только радость разделить не с кем. Может я сгоняю — притащу кого-нибудь из пластунов, а, бать?

— Нет, Крокодрошенька, путь не близкий. Да и пью я, сейчас…

— Эх, батюшка… Да вот был бы я не чучело, да рази ж я тебя бы одного в ентом деле бросил…

— Слушай, Кроко, а что у тебя в башке, а? Засохший мозг?

— Да вроде вата, бать.

— А как бы нам до неё добраться, а? На предмет пропитывания её коньяком, а? Через пасть не пойдёт…

— Не пойдёт, бать. А ежели через ноздрю, а? Спробуй, отец родной.

Урфин отвинтил крышку и с хитрой рожей набулькал Крокодрону в левую ноздрю. Последний швырнул ноздрёй — втянув в себя содержимое. Несколько раз быстро моргнув, аэрокрокодил выпучил бельма, после чего его харя расплылась в блаженной улыбке.

— Ба-тя-няяяя… Ба-тя-няяяя… Заебца, батяяяя… Заебца то как, а! Эт, бать, набулькай мне ещё в правое сопло — прочистим его, падлу.

До жопы довольный Урфин влил горючку в правое топливное отверстие живого летательного аппарата.

— Ой, ба-а-ать… Хорошо то как, а… Ой, ба-а-ать… Еба-ать-капать.

— А жисть то налаживается, а, Крокодрошенька? — Урфин подмигнул собутыльнику и с удовольствием глотнул из фляжки.

— Да ещё как налаживается, батюшка! Ты это, слышь, бать, ебать тебя, ты человечище! Не, бать. Стри, ты же мне жисть дал! Жисть! Ебать-колотить! Крылья дал! Я и так счастлив был без меры, да ещё и с тобой рядом… А тут ты мне ещё одну радость подарил. Батянь, ёптыть, ну не найти тебе преданнее, чем Крокодрон! Ну объективно, бать.

— Эх… Давай ещё по маленькой, Крокодрошенька. Эх… Верно ты всё говоришь. Как практика показала — дураков моих деревянных можно сбить с панталыку.

— А вот меня, бать, хрен собьёшь! Я-не-я! Не, бать, не перебивай, не перебивай, бать. Дай Крокодрону сказать. Ты знаешь, бать, как я тебя люблю и уважаю. Поэтому, бать, я не буду, где-то там по углам — шу-шу-шу. Я тебе, бать, прямо всё выскажу. В лицо, бать. Ты это, бать, Тостожопый — он же тоже, бать, не предаст никогда. Реально, бать, Тостожопый, как и я — за тебя хоть в огонь, хоть в воду. Реально. А ты, бать, ну уж извини, бать, накипело. А ты бросаешь его одного. А он тебя любит, бать, не меньше чем я. Тостожопый, бать, парняга вааще правильный, и преданный, как я. Блябуду. А щас он там киснет — тоскует без тебя. Переживает, ебать его… Бать, эт самое, давай его сюда вызовем, а? Жрать-пить не просит. По хозяйству сгодится. Да и в бою, бать, если надо, сам знаешь, Тостожопый пол войска стоит. Это Гамока твой — тварь хитрожопая — себе на уме. Ему не верь. А вот Тостожопый, бать, наш до-жопы! Я-не-я.

— И снова ты прав, Крокодроша… Мало я уделяю внимания старому другу… Да сам же видишь — делов до жопы.

— Эт понятно, бать. Такой махиной ворочаешь. Ну, так что, бать, с Тостожопым решим?

— Значит говоришь — вызывать?

— Ну! И это, бать, Пущай и Шпингалета с собой берёт — с ним веселее, да и в картишки можно…

А далее пошло обсуждение того, как назвать нового бойца. Но это я, уж извини, дружище, описывать не буду, а то ты со смеху сдохнешь. Скажу только, что имя они так и не выбрали, и закончилось всё тем, что они, обнявшись, горланили: