Белая змея
Шрифт:
Что ж, они всегда жили со смертью. Каждый их день мог стать последним. Один из них был свободным, но в какой-то мере оба они были и рабами, и королями — королями мечей рубиновых городов Элисаара…
— Что ты будешь делать? — спросил Чакор. — Как ты считаешь, теперь ты свободен?
— Думаю, что нет, — отозвался Лидиец.
Такие не стремятся к свободе. Им она не нужна. Погибнув, Саардсинмея дала свободу — и лишила всего.
— Идем в Кандис. Говорят, ты сражался там. Или в Джоу, — предложил Чакор. — Как, по-твоему? Ты же не можешь пойти на север
В конце пятимильного пути Высокие Божественные врата обвалились и перегородили дорогу. Пока они обходили их и руины вокруг, пока шли к порту мимо разбитых кораблей, огонь ярости в душе Чакора угас. Даже вулкан, казалось, замер или уснул. И только небо, налитое янтарем и кровью, все горело и горело.
Эрн-Йир, судовладелец из Мойи, портового города на Равнинах, в это лето уже десяток раз без проблем выходил в море на своей «Красотке». В этот раз ему было слегка не по себе, поэтому перед тем, как снова поднять парус, он, будучи полукровкой, принес жертву Зароку и горячо помолился Анакир. Но, видимо, у обоих богов нашлись дела поважнее…
Они спокойно перешли Внутреннее море, но не успели повернуть к северному Элисаару, как на корабль налетел шторм редкостной силы. Надо сказать, что «Красотка» была хороша не только собой — сильная и выносливая, она выдерживала любой натиск непогоды. На рассвете, когда море успокоилось, они осмотрели корабль и выяснили, что он невредим. Но шторм отогнал их на мили к югу, а они уже истратили половину припасов, к тому же на борту имелся груз. Эрн-Йир предложил своим людям выбор: вернуться в Мойю или зайти в ближайший порт Нового Элисаара, где их по преимуществу желтые волосы, безусловно, не подарят им любви местных жителей.
Матросы выбрали Элисаар, заявив, что, если потребуется, выкрасят волосы в черный цвет, как когда-то сделал бог-герой Ральднор, и рассмеялись. Эрн-Йиру, на три четверти уроженцу Равнин, но имевшему бабку родом из Оммоса, не слишком понравилось их решение. Однако на кораблях Мойхи царило такое же народовластие, как и в ее городах, поэтому «Красотка» повернула к Новому Элисаару.
Поначалу матросы сочли сплошной облачный покров и звенящий воздух последствиями шторма. Но потом приборы корабля начали вести себя странно, а небо сделалось ненормально серым. Через некоторое время, не видя берега, лишенные луны, звезд и солнца, они сдались и вверили себя воле богов.
Под утро они услышали чудовищные взрывы на юго-западе.
— Кто-то с кем-то воюет, — произнес Эрн-Йир, приняв шум за грохот баллист и раскалывающихся кораблей. В последнее время пираты Вольного Закориса в основном отирались на северо-востоке, так что это могло быть только какое-нибудь столкновение между Шансаром и Элисааром, которое если и могло доставить кому-то неприятности, то уж никак не потрепанной «Красотке». Светловолосые или нет, члены команды уже начали представлять себе верфи и рынки Саардсинмеи.
Разгорелся эффектный закат, темное, словно металлическое, небо начало раскаляться. Появились птицы, и команда
Разглядев в закатных лучах берег, все вздохнули полной грудью. Через четыре часа они будут в Саардсинмее. И никаких признаков войны.
Краски заката становились все ярче, и команда позволила себе полюбоваться ими…
Затем взошла луна. Стояла Застис, и все знали, как должен выглядеть лунный диск в эту пору. Но на этот раз он не был красным. Из беспредельной киновари востока поднялся пылающий оранжевый шар, окаймленный пурпурным ореолом, который, казалось, сверкает, как само солнце.
Запад тоже был окаймлен красным факельным светом. Океан поглощал краски и превращался в огонь.
По левому борту они увидели стелющийся дым и решили, что загорелся чей-то корабль. Дымное облако лежало на воде, словно искусно выточенная скала, и медленно плыло на запад.
Любая звезда в небесах казалась каплей крови, Застис вообще не была видна. Закат длился уже три часа.
Моряки гребли к элисаарскому городу, ибо он был порождением людей, чем-то понятным и доступным. Так они думали, пока не увидели его своими глазами.
Корабль из Мойи замер в миле от берега, пока его команда смотрела на Саардсинмею.
— Это не шансарцы, — прошептал палубный офицер Эрн-Йиру. — Это сделали не люди и не какое-то земное оружие…
— Боги, — отозвался Эрн-Йир. — Это сделали боги.
И не гадая, каким орудием боги вызвали тяжелый черный хаос, нависший над морем, команда направила корабль к берегу, испытывая ужас и сострадание, но вопреки всему надеясь, что еще сможет чем-то помочь.
Книга четвертая
Иска
Глава 11
Истинное рабство
Она была во чреве Ясмат, в руке судьбы. Она была в темноте, которая раскачивалась туда-сюда.
Но темнота оказалась неоднородной, она состояла наполовину из воды, наполовину из воздуха. Затем она распахнулась, словно разрезанная длинной раскаленно-красной вспышкой. Запахло солью, илом и смолой. От свежести воздуха у нее закружилась голова. Она жадно глотала его, словно пытаясь напиться, протягивала к нему руки…
То ли из-за этого движения, то ли повинуясь собственному порыву, огромное чрево, где она находилась, внезапно перевернулось. В миг рождения, падая в море, Пандав непроизвольно оттолкнулась, прыгнув в огненную волну, как черный дельфин. Она сама не знала, почему сделала так.
Упав в воду, она ударилась о нее. Соленая масса накрыла ее с головой и толкала вниз, словно сильная рука. Внизу она видела бездну. Но дерево-колонна богини, с которого она спрыгнула, держалось на воде, только раскрылось на две выдолбленные половинки ствола, накрепко связанные скобами.