Благие намерения
Шрифт:
Несколько секунд полковник сидел неподвижно.
– Что это было?
– хрипло спросил он.
– Вы, главное, не волнуйтесь, - попросил гость.
– Вас никто ни в чем не подозревает.
Вот это оплеуха!
– Я, конечно, благодарен за такое доверие, - в бешенстве проговорил полковник, - но о каких подозрениях речь? Операция отменена приказом министра обороны.
– Приказом министра?
– жалобно морщась, переспросил контрразведчик.
– Но позвольте… - У него вдруг стал заплетаться язык.
–
Минуту назад в кабинет вошел спокойный до благодушия, уверенный в себе мужчина. Теперь же в кресле перед полковником горбился совершенно больной человек.
– Послушайте.
– Полковник растерялся.
– Сами-то вы как себя чувствуете? Вам… плохо?
Гость поднял на него глаза, не выражающие ничего, кроме неимоверной усталости.
– Кого голос посетил первым?
– с видимым усилием спросил он.
– Министра или вас?
– Меня. Точнее - наш аэродром.
– А из ваших людей - в разговоре с голосом - никто не мог сослаться на министра?
– На министра сослался я, - сказал полковник.
– А что, вы подозревали меня именно в этом?
Контрразведчик не ответил. Кажется, он понемногу приходил в себя - откинулся на спинку кресла, глаза его ожили, полные губы сложились в полуулыбку.
– Ну так это совсем другое дело, - произнес он почти весело.
– Тогда давайте по порядку. Что же произошло на аэродроме?
"Ну уж нет, - подумал полковник, разглядывая гостя.
– Помогать тебе в поимке этого парня я не намерен. Это было бы слишком большим свинством с моей стороны…"
– Разрешите вопрос?
– сказал он.
– Да-да, пожалуйста.
– Вы что, заранее знали о том, что операция сорвется?
Гость ответил не сразу.
– Видите ли… Голос обычно возникает ранним утром и принимается осыпать упреками персонал какой-нибудь военной базы. Мы долго не могли понять, откуда он берет информацию…
– И откуда же?
– Представьте, из утренних столичных газет.
– Не морочьте голову!
– резко сказал полковник.
– Вы хотите меня убедить, что он развернул сегодня утром газету и прочел там об операции "Фимиам"?
Гость молчал, улыбаясь не то скорбно, не то иронически.
– Министру обороны это будет стоить карьеры, - сообщил он наконец.
– Старичок почувствовал, что кресло под ним закачалось, и, конечно, наделал глупостей… Вообразите: передал газетчикам победные реляции в ночь, то есть, до начала наступления.
– Сукин сын!
– изумленно выдохнул полковник.
– Совершенно с вами согласен. Так вот, газеты сообщили, что первый удар наносят новейшие, недавно закупленные истребители-бомбардировщики. Где они базируются и кто на них летает, публика уже знала, потому что недавно о вас, полковник, была большая восторженная статья. Как, кстати, ваша нога?
– Да ладно вам!
– отмахнулся
– Дальше!
– А собственно, все. Я рассуждал так: если голос действительно берет информацию из официальной прессы, то сегодня его жертвой станете вы. Вообще-то я надеялся успеть сюда до поступления газет в продажу… Гнусная машина этот "лемминг", но на военной я лететь не решился - голос их приземляет.
– Вы вели самолет сами?
– Что вы!
– сказал гость.
– Летел с пилотом. Но вы не беспокойтесь - это мой сотрудник. Сейчас он опрашивает летчиков…
"Скверно… - подумал полковник.
– Вечно нам, из Старого Порта, не везет…"
– Так я слушаю вас, - напомнил контрразведчик.
Пришлось рассказывать. Поначалу гость понимающе кивал, потом вдруг насторожился и бросил на полковника быстрый оценивающий взгляд. Дальше он уже слушал с откровенным недоумением. Дождавшись конца истории, усмехнулся:
– Негусто…
– У меня создается впечатление, - холодно сказал полковник, - что вы сомневаетесь в моих словах.
– Правильное у вас впечатление, - нимало не смутясь, отозвался гость.
– Именно сомневаюсь.
– И, позвольте узнать, почему?
Контрразведчик снова взглянул в глаза и тихо, ясно произнес:
– Говор Старого Порта ни с каким другим не спутаешь. А ведь вы даже словом не обмолвились, что он ваш земляк.
"Ну вот и влип, - подумал полковник.
– Конечно же, им все это известно…"
– Да… - в затруднении проговорил он.
– Да, разумеется, мне показалось, что… но, знаете, это в общем-то мои домыслы… А я старался излагать факты…
В эти мгновения полковник был противен сам себе.
Полковой священник вошел в кабинет без стука и сразу поднял руку для благословения. Полковнику и контрразведчику пришлось встать.
– Дети мои… - прочувствованно начал священник, что как всегда прозвучало несколько комично. Уж больно он был молод - моложе полковника.
Забавный малый - он, наверное, в детстве мечтал стать военным. Сутана слегка перешита, отчего в ней появилось нечто щеголевато-офицерское, держался он всегда подчеркнуто прямо, проповеди читал, как командовал, и рассказывали, что однажды, повздорив с приходским священником, обозвал того шпаком.
– Дети мои, - в тяжком недоумении вымолвил он.
– Как могло случиться, что я среди вас оказался?
Его качнуло вперед, и в три вынужденных шага он очутился перед столом.
– Свидетельствую!
– с отчаянием объявил он.
– Слышал глас божий и свидетельствую!..
– Вы где взяли спирт, святой отец?
Юноша в сутане смерил полковника презрительным взглядом.
– Екиспок, - с достоинством изронил он. Озадаченно нахмурился.
– Что?
– брезгливо переспросил полковник.