Богиня охоты
Шрифт:
Самое страшное, что, кроме похоти, Джереми испытывал к Люси и другие чувства, более цельные, более возвышенные… Однако ему не хотелось признаваться в этом.
Терзаемый сомнениями и душевным смятением, Джереми все больше убеждался в том, что ему нужно бежать отсюда. Он сможет успокоиться только тогда, когда его и Люси будут разделять сотни миль. В Лондоне Джереми найдет себе миловидную куртизанку с каштановыми волосами и зелеными глазами и обретет покой в ее объятиях. Или, во всяком случае, попытается сделать это.
Однако в глубине души Джереми понимал, что тешит себя иллюзиями. Побег не поможет ему избавиться от мыслей о Люси.
Его
— Я не хочу, чтобы ты неправильно меня понял, — продолжал Тоби беспечным тоном. — Ты прекрасно справился со своей задачей и отвлек Люси от мыслей обо мне. Я ценю твою самоотверженность. Но не следует увлекаться. Конечно, для леди из нашего лондонского окружения поцелуй — пустяк. Безобидная шалость. Но Люси не похожа на знакомых нам дам. Она никогда не бывала в обществе. Тебе не следует играть ее чувствами.
Джереми не верил своим ушам. Неужели Тоби намеревался прочитать ему лекцию о нравственности и ранимости юных провинциальных леди? То, что Люси сильно отличалась от столичных светских дам, для Джереми было давно бесспорным фактом. Его не нужно было убеждать в этом.
— С каких это пор ты стал щадить чувства Люси? — возмутился Джереми.
— Я всегда с большой теплотой и заботой относился к ней. Она не должна страдать от душевной боли. Если ты помнишь, именно поэтому мы и попросили тебя слегка приударить за ней.
Джереми, чертыхнувшись, швырнул кий на стол.
— Ты заботился прежде всего о себе, а не о ней! — кипя от ярости, заявил он. — Тебе хотелось во что бы то ни стало продлить беспечный отдых в поместье и сделать предложение Софии только перед отъездом. Вот что тебя волновало в первую очередь!
Джереми одернул жилет, стараясь не терять самообладания.
Тоби подошел к столику у стены и открыл графин с бренди.
— Успокойся, Джем, — примирительным тоном промолвил он, наливая два стакана. — Я просто позавидовал тебе… Вот и все.
— Позавидовал? — изумился Джереми. — Что ты хочешь этим сказать? Неужели ты…
— Смешно, правда? Я так до сих пор и не отважился поцеловать ту, которую люблю… Ту, которая скоро станет моей женой. Хотя до этого сотни раз целовал юных леди, ничуть не смущаясь.
У Джереми отлегло от сердца, когда он понял, что Тоби говорит о Софии, а не о Люси.
— Но ты же сам сказал, что для светской красавицы поцелуй — это безобидный пустяк.
— Для нее — да, но для меня… Если я начну целовать ее, то, боюсь, не смогу остановиться. Не смогу ограничиться одним безобидным поцелуем.
Джереми взял стакан с бренди из рук Тоби и, приподняв бровь, внимательно взглянул на друга.
— Ты боишься потерять контроль над собой?
Оказывается, не один он в этом поместье сгорал от страсти. Джереми подозрительно посмотрел на бренди. Может быть, Генри что-то подсыпал в него? Недаром у хозяина Уолтема за пять лет брака родилось трое детей.
— Ты не представляешь, как я мучаюсь, — морщась, признался Тоби. — Жить с ней под одной крышей, видеть ее каждый день и не сметь… Впрочем, вряд ли ты меня поймешь…
Вот в этом Тоби ошибался. Джереми прекрасно понимал его.
— София, конечно же, и в Лондоне была очаровательна. Она блистала в обществе среди дюжины других светских красавиц. Но здесь ее блеска ничто не затмевает, она сияет, словно драгоценный бриллиант среди углей.
Джереми
— Слава Богу, что есть такая наука, как геометрия, — вздохнув, сказал Тоби.
— Геометрия? А при чем здесь геометрия?
— Когда я чувствую, что теряю контроль над собой, то сразу же мысленно обращаюсь к ней. Ну, ты понимаешь… Я начинаю вспоминать теоремы, способы их доказательств и тому подобное.
— Я знаю, что составляет предмет изучения этой науки, но, насколько я помню, ты всегда был слаб в ней. Ты ничего не смыслил в математических дисциплинах. Во всяком случае, так было в Итоне.
— Ты прав. Старик Фарнсуорт все пять классов нещадно третировал меня за каждый промах. Он ненавидел меня и издевался, как мог. До сих пор при одной мысли о геометрии меня бросает в холодный пот. Поэтому сия наука — великолепное средство от любовного пыла.
Джереми глубоко задумался. Может быть, ему тоже взять это средство на вооружение? Нет, геометрия вряд ли поможет, Джереми всегда успевал по этому предмету. А вот латынь…
— Беда в том, что мы слишком много времени проводим наедине, — продолжал Тоби, взъерошив рукой волосы. — Если бы мисс Хатауэй знала, какие мысли роятся у меня в голове, она бы пришла в ужас. София — нежный цветок. Невинный. Чистый. Я не могу схватить ее и утащить в кусты для любовных утех.
Тоби с укором посмотрел на Джереми.
«Это был сад, а не кусты», — хотел поправить его Джереми, но счел за лучшее промолчать, хотя слова Тоби были несправедливы.
— Леди знатного происхождения не позволяют себе подобных вольностей, — сказал Тоби. — А София принадлежит к их числу. Мисс Хатауэй — настоящий ангел. Она чиста, как только что выпавший снег. Я не осмелюсь поцеловать ее до помолвки. — На губах Тоби заиграла лукавая улыбка. — Поэтому мы обручимся в ближайшее время.
— Тебя так сильно влечет к ней? — спросил Джереми. Мисс Хатауэй, на его взгляд, действительно была хороша собой, но она не вызывала у него других чувств, кроме эстетического наслаждения. Как красивая картина. Впрочем, у них с Тоби всегда были разные вкусы. И в данной ситуации это радовало Джереми. — А как же охота? Ты же, кажется, собирался перебить всех куропаток в округе, прежде чем сделать предложение Софии.
Тоби нахмурился.
— Дело не в куропатках, Джем. Пойми, помолвка — серьезный шаг. И я должен был самостоятельно принять решение, когда его сделать. Но для такого шага надо созреть. Давай внимательно посмотрим на нашу жизнь. Мы появляемся на свет не по собственной воле. Имена дают нам родители. От них переходят к нам титулы. Мы не выбираем время, когда унаследовать их. Это чаще всего решает судьба или чужая воля. Мы не способны точно планировать рождение своих детей и их количество. Мы не знаем часа своей смерти. — Тоби осушил стакан с бренди и поставил его на стол. — И лишь одно решение мы в состоянии принять самостоятельно — когда и на ком жениться. И я хочу осознанно сделать свой выбор, Джем. Возможно, я поступаю эгоистично, но я не намерен принимать важнейшее решение в своей жизни, оглядываясь на кого-то другого. Мое решение не должно зависеть ни от Люси, ни от тебя, ни даже от мисс Хатауэй. Я сам пойму, когда мне нужно сделать предложение Софии. И когда этот шаг станет неотвратимым, когда я почувствую, что время пришло, я не буду больше медлить. А сейчас могу сказать лишь одно — это случится очень скоро.