Большие надежды. Соединенные Штаты, 1945-1974
Шрифт:
Призыв Кармайкла не был ни спонтанным, ни новым в долгой истории чёрного протеста в Соединенных Штатах. Тенденция к тому, чтобы чёрные руководили деятельностью по защите гражданских прав, даже если это исключало белых, была неумолимой с тех пор, как Демократическая партия свободы Миссисипи потерпела поражение на Демократическом национальном съезде в 1964 году. SNCC, выбрав Кармайкла вместо Льюиса за месяц до этого, продемонстрировал свою готовность к этому. Вилли Рикс, передовик SNCC на марше, опробовал фразу на митингах и настоятельно рекомендовал Кармайклу использовать её. Тем не менее, реакция чернокожих в Гринвуде, многие из которых были местными жителями, на лозунг «чёрной власти» была поразительной. Впоследствии воинствующие чернокожие говорили о «чёрной силе» постоянно, иногда под аккомпанемент яростной антибелой риторики. [1628]
1628
Manning Marable, Race, Reform, and Rebellion: The Second Reconstruction in Black America, 1945–1990 (Jackson, 1991), 86–113; David Colburn and George Pozzetta, «Race, Ethnicity, and the Evolution of Political Legitimacy», in Farber, ed., Sixties, 119–48.
То,
1629
Stokely Carmichael and Charles Hamilton, Black Power: The Politics of Liberation in America (New York, 1967), tried to explain.
1630
Там же, 44.
1631
Fred Siegel, Troubled Journey: From Pearl Harbor to Ronald Reagan (New York, 1984), 166–68.
Однако, по сути, стремление к власти чернокожих было более или менее неизбежным результатом динамики протеста против гражданских прав в 1960-х годах. В его основе для большинства сторонников лежала не слишком сложная идея. Кармайкл объяснил её в своей речи в Гринвуде, когда сказал: «Мы должны сделать то, что делали все группы в этой стране, — мы должны захватить общину, где нас больше, чтобы у нас была достойная работа». [1632] Сторонники чёрной власти настаивали на том, что белым нельзя доверять помощь. Из этого следовало, что чернокожие должны сами контролировать свои политические и экономические институты. Если белые чувствовали себя брошенными, это было очень плохо. Если они становятся агрессивными, чёрные должны быть готовы защищать себя.
1632
Dittmer, Local People, 397.
По этим причинам «чёрная сила» бросила вызов Кингу и другим сторонникам межрасового подхода и ненасилия. Они оставались приверженцами стратегий сотрудничества с белыми либералами и цели расовой интеграции (, как не был привержен Кармайкл). А. Филип Рэндольф осуждал чёрную власть как «угрозу миру и процветанию». Он добавил: «Ни один негр, борющийся за гражданские права, не может поддерживать чёрную власть, которая выступает против гражданских прав и интеграции». [1633] Некоторое время Кинг подумывал о том, чтобы отстранить SCLC, свою организацию, от участия в марше. Отказавшись от такого шага, он, тем не менее, выпустил заявление, в котором говорилось: «Термин „чёрная сила“ неудачен, потому что он создает впечатление чёрного национализма… превосходство чёрных было бы таким же злом, как и превосходство белых». Уилкинс пошёл дальше, написав в журнале Life, что «Чёрная сила» — это «обратная сторона Миссисипи, обратный Гитлер и обратный Ку-клукс-клан». Хотя позже Уилкинс отказался от этого заявления, было очевидно, что подход Кармайкла напугал его. Белые либералы тоже были расстроены. Вице-президент Хамфри, вероятно, говорил за многих, когда заявил: «Расизм есть расизм, и в Америке нет места для расизма любого цвета». [1634]
1633
William O’Neill, Coming Apart: An Informal History of America in the 1960s (Chicago, 1971), 174.
1634
Dittmer, Local People, 397; Weisbrot, Freedom Bound, 200.
Разногласия, разделявшие Кармайкла и Кинга, широко освещались в СМИ, когда участники марша, теперь уже более многочисленные, возобновили свой путь к Джексону. Большинство чернокожих на сцене были привлечены лозунгом «чёрной власти», к которой в общих чертах они стремились уже много лет. Они продолжали поддерживать Кармайкла и других боевиков на митингах. Однако большинство из них также почитали Кинга. Толпы людей стекались к обочинам дорог, чтобы только иметь возможность увидеть его, и толпились у его платформ, чтобы иметь возможность сказать, что они прикоснулись к нему. Пока лидеры боролись за контроль над маршем, многие чернокожие последователи пытались избежать явного выбора между
После Гринвуда прошло ещё десять дней, прежде чем участники марша добрались до Джексона. По пути Кинг и ещё двадцать человек отделились, чтобы провести в Филадельфии (штат Миссисипи) мероприятие по случаю второй годовщины убийства Чейни, Гудмана и Швернера. Там на них напала группа из двадцати пяти белых с дубинками, за которыми наблюдали полицейские и агенты ФБР. Кинг был потрясен и назвал Филадельфию «ужасным городом, худшим из всех, что я видел». Тем временем в Кантоне полиция штата пыталась помешать основной массе участников марша поставить палатки на территории чёрной школы. Когда участники марша отказались разойтись, шестьдесят с лишним полицейских в полном боевом снаряжении пустили слезоточивый газ по лагерю, в котором находилось около 2500 человек. Затем полиция ворвалась внутрь, топая и бряцая оружием по плачущим и ослепшим от газа мужчинам, женщинам и детям. Когда полицейский бунт закончился, поле напоминало зону боевых действий. Доктор Элвин Пуссен, прибывший на место событий в качестве представителя Медицинского комитета по правам человека, организовал импровизированную клинику. «Мы не спали всю ночь, оказывая помощь пострадавшим», — вспоминает он. [1635]
1635
Dittmer, Local People, 399–400.
По контрасту с этими бурными событиями остальная часть марша была антиклиматической. Мередит присоединился к участникам марша, которых насчитывалось около 2000 человек, на последнем этапе, который завершился у капитолия штата в Джексоне. Это было в воскресенье, 26 июня, через три недели после того, как Мередит начал свой путь в Теннесси. В тот день Кинг и другие выступили перед ликующей толпой в 15 000 человек и провозгласили марш «величайшей демонстрацией за свободу, когда-либо проводившейся в штате Миссисипи». Сторонники кричали: «Свобода сейчас». Сторонники Кармайкла скандировали: «Сила чёрных». Кармайклу аплодировали, когда он сказал, что чёрные «должны создать в этой стране настолько сильную власть, что мы будем ставить [белых] на колени каждый раз, когда они будут с нами шутить». [1636]
1636
Там же, 402.
Для чернокожих жителей Миссисипи марш действительно оказался скромным успехом. Около 4000 чернокожих зарегистрировались для голосования, а 10 000 прошли хотя бы часть пути. Насилие со стороны белых ещё больше привлекло внимание либералов к расизму на Юге и показало, что акты о гражданских правах 1964 и 1965 годов, хотя и были историческими, но далеко не обеспечили защиту чернокожего населения Миссисипи. Однако репортеры, освещавшие акцию, по-прежнему были практически одержимы значением «чёрной силы» и конфликтами между Кингом, Кармайклом и другими лидерами гражданских прав. Им и многим американцам было ясно, что Кинг, оставаясь необычайно одаренным и очень любимым лидером, будет вынужден делить сцену, как это было в Джексоне, с соперниками за лидерство. Движение за гражданские права распадалось на части. В следующие несколько месяцев подъем чёрной силы казался заразительным. В Окленде, штат Калифорния, два молодых боевика, Хьюи Ньютон и Бобби Сил, взяли на вооружение символ чёрной пантеры, который в 1965 году использовали работники SNCC в Лоундес Кантри, штат Алабама. Ньютон и Сил назвали свою организацию, основанную после убийства полицией Сан-Франциско безоружного шестнадцатилетнего чернокожего подростка, Партией самообороны Чёрной пантеры. Она организовывала бесплатные медицинские клиники, проводила образовательные программы и предлагала бесплатные завтраки для школьников.
Однако основной упор делался на военную тематику. Пантеры предпочитали одеваться в униформу из чёрных брюк, светло-голубых рубашек, чёрных кожаных курток, чёрных беретов и тёмных солнцезащитных очков. Они вооружались (в то время легальным) не скрытым оружием, формировали дисциплинированные патрули, нацеленные на «борьбу с полицией», и проповедовали смесь чёрного национализма и социализма. Они любили ссылаться на Че Гевару, Хо Ши Мина и председателя Мао, которые говорили: «Сила растет из дула пистолета». [1637]
1637
Blum, Years of Discord, 265; Gitlin, Sixties, 348–50; Hugh Pearson, The Shadow of the Panther: Huey Newton and the Price of Black Power in America (New York, 1994); and William Van Deberg, New Day in Babylon: The Black Power Movement and American Culture, 1965–1975 (Chicago, 1992).
Отражая свои марксистские взгляды, лидеры «Пантер» заявляли о готовности работать с радикально настроенными белыми. Тем не менее, в основном это была организация чёрных националистов, одна из самых конфронтационных, с которыми белые ещё не сталкивались. В мае 1967 года Ньютон, Сил и тридцать с лишним последователей вооружились дробовиками и винтовками М–16 и направились в законодательное собрание штата Калифорния в Сакраменто, чтобы выразить протест против законопроекта, который сделал бы незаконным ношение не скрытого оружия. Как они и ожидали, этот драматический шаг дал им большую известность в средствах массовой информации. Пантеры также оказались готовы к перестрелке, в результате которой в течение следующих нескольких лет в ходе конфликтов с полицией, ФБР, друг с другом и различными чёрными революционерами погибло не менее девятнадцати пантер. [1638] В октябре Ньютон застрелил офицера оклендской полиции. Арестованный по обвинению в убийстве, он был в итоге осужден за добровольное непредумышленное убийство и провел три года в тюрьме, после чего его приговор был отменен из-за ошибки судьи.
1638
New York Times, Jan. 3, 1991.