Большие Надежды
Шрифт:
Флор застонала, посильнее прижала ладони к лицу, словно хотела там спрятаться от стыда, но лишь скрипнула зубами от злости. На себя, конечно. Хант теперь наверняка считал её чокнутой. Медленно выдохнув, она открыла глаза и сквозь нервно переплетённые пальцы посмотрела на грубый необработанный потолок, откуда на неё то и дело сыпалась чёрная бетонная пыль.
Разумеется, она наврала Ханту, и ей было страшно. Постоянно. Каждый день. Каждую ночь. И самодельные колокольчики лишь помогали окончательно не свихнуться в минуты, когда приходилось сидеть на полу в собственном доме с нацепленной на лицо маской и ждать, гадая, хватит запаса в кислородных баллончиках,
Флор снова зажмурилась, но теперь от затаившейся в сердце грустной обиды. Серьёзно, а есть ли в Городе кто-то, кому было не наплевать? Как вообще работал этот проклятый ген, кроме того, что отравлял жизнь проснувшейся совестью? Руфь никогда толком не говорила… Флор мотнула головой, прогоняя ненужные мысли. Нельзя. Ей нельзя сомневаться. Потому что тогда вообще незачем жить, а значит, можно идти сразу к Щиту и класть голову меж силовых линий. Это будет легко и почти безболезненно. Последнее, что Флор увидит – голубая искра, а потом её телу будет уже на всё наплевать. Но она обещала Руфь, что попытается… Что попробует.
Из груди вырвался тяжёлый вздох, а воспоминания обратились к дневнику Мессерер, который неведомым чудом удалось стащить из Лаборатории. Флор не сомневалась, что там крылось нечто невероятно важное, но… Не сегодня. Свесив руку с кровати, она, не глядя, нащупала на полу карман плаща, а в нём твёрдую маску. Вытащив ту без каких-либо усилий, Флор всё так же, не открывая глаз, улеглась на бок, прижала посильнее к груди твёрдый каркас сменного фильтра и только потом натянула на себя тонкое одеяло. Она осторожно засунула под щёку его колючий уголок, после чего медленно выдохнула и провалилась в напряжённо кружившие вокруг ощущения. Не хватало только ряда холодных пуговиц, но в целом…
На утро она так и очнулась – с колючим одеялом под щекой и прижатой к груди чужой маской. Тусклое солнце светило сквозь грязное желтоватого цвета окно, неведомым образом делая комнату ещё более сумрачной и неуютной. Раздражающе капала в раковину вода из подтекавшего концентратора, хрипела трудившаяся целую ночь вентиляция. Флор вылетела из дома, на ходу застёгивая на себе плащ, откуда в последний момент успела выложить украденный лабораторный журнал. Воровато оглядевшись, она с нервным смехом засунула его под матрас, хотя прекрасно осознавала, что в случае обыска там будут шариться в первую очередь. Но времени на раздумья не оставалось, и сейчас, пристроившись в хвост ждавшей разрешения на переход улицы колонны, если верить расцветке их формы, работников с электроподстанции, Флор досадливо морщилась от собственного скудоумия.
На неё странно поглядывали, но она старалась не обращать внимания, хотя знала, что её одежда слишком уж выделялась на фоне однородной тускло-синей группы. Путь к городским генераторам проходил мимо Башни, а значит у неё получится добраться до работы в кратчайшие сроки, не нарываясь на отметки в карточке поведения. Однако, стоило им всем замереть около очередного перехода, Флор машинально огляделась по сторонам и нахмурилась. Что-то мелькнуло на краю сознания. Какая-то очень важная мысль, что умчалась, не успев как следует проявиться. Она вновь оглянулась и упёрлась взглядом в плакат.
Этими листовками оказалась украшена вся длинная улица. Ровные прямоугольники с изображением женской руки, на ладони которой уместилось схематичное
Пай… Флор почувствовала, как по спине пробежал холодок, а в следующий миг она едва не выругалась вслух. И как можно было об этом забыть?! Видимо, во всём виновата рассеянность и вчерашний «универсалиум» Ханта, который оказался на удивление сытным. Ещё бы! Флор усмехнулась. Вряд ли Канцлер стал бы кормить свою гвардию переработанным мясом или спрессованным зерном вперемешку с каким-нибудь сеном, которое обозначалось в составе как «витамины». Карателям доставалось самое лучшее.
Флор нервно стиснула в руках маску, которую, разумеется, захватила с собой, а потом оглянулась по сторонам. Если она не зайдёт за порционом сейчас, то о еде можно забыть. Уж до завтрашнего вечера точно! Она вновь судорожно осмотрелась, но тут её группа колыхнулась и одновременно с раздавшейся командой ровным чеканным шагом направилась через дорогу, чтобы через сто метров свернуть на соседнюю улицу. Но та вела совсем в другую сторону, а потому Флор резко выдохнула, мысленно обругала себя самыми грязными словами, и, когда их поток поравнялся с завершавшим свой переход поперечным движением, ловко перестроилась в его конец. Она пересекла улицу, оглянулась, опасаясь, что её манёвр был замечен, но всё было тихо. В следующее мгновение Флор скользнула в грязный и тесный переулок, а потом бросилась в сторону самого дальнего зубца Башни.
Бежать пришлось со всех ног, но Флор старалась. Едва живые лёгкие, которые пребывали в ужасе ещё со вчерашнего марафона, немедленно взбунтовались, впрочем, с задачей более или менее справились. А потому через несколько минут запыхавшаяся и вспотевшая Флор едва не врезалась в толпу людей, ожидавших около окошка службы Снабжения. Она резко затормозила, чувствуя, как обиженно бухает в груди сердце, и мысленно перед ним извинилась. Да уж. С такой хозяйкой ему приходилось непросто. Неожиданно, отчего Флор едва не подпрыгнула, кто-то схватил её за рукав и резко дёрнул вперёд.
– Совсем с ума сошла? – прошипела Бет, которая одновременно вежливо улыбнулась заворчавшим вокруг неё людям.
– Что? – не поняла Флор.
– Она со мной, извините. Мы очень спешим! – Бет ещё раз оскалилась на послышавшиеся со всех сторон недовольные возгласы.
– Здесь все спешат, – недовольно откликнулась какая-то женщина, что упрямо работала руками, пытаясь добраться поближе к окошку.
– Вряд ли здесь хоть кто-то торопится на встречу с главой Карательной службы. А вот она – да! – прорычала всегда скромная Бет и ловко толкнула Флор в спину, отчего та оказалась почти в начале длиннющей очереди. Убедившись, что фраза произвела должное впечатление, а значит, все вокруг инстинктивно шарахнулись в сторону, Бет зашипела. – Где тебя носит? Хант уже дважды за это утро наведывался в Лабораторию, чуть не довёл до паники Миллера и, кажется, был весьма раздосадован, что тебя до сих пор нет! Так и сказал:разочаровывающе.