Бойся, я с тобой

Танк Таня

Не более «чувствительны» и соматические нарциссы, избравшие постель средством извлечения нарциссического ресурса. Из своих похождений они не делают тайн и, даже наоборот, готовы живописать все в красках и с подробностями. Открытые от удивления, возмущения, зависти и восхищения рты его слушателей, которые затем создают ему соответствующую репутацию – вот его цель.

«Соматические нарциссы склонны хвастать с живыми деталями по поводу своих свершений и подвигов. В крайних случаях, они могут предъявить «живых свидетелей», – пишет Вакнин.

Вакнин

упоминает о «сексуальной порочности» нарциссистов и вскользь поясняет, что они «овеществляют» своих сексуальных партнёров, вступают в эмоционально-нейтральный секс (например, групповой) и занимаются аутоэротикой». Именно такой секс предпочитает злокачественный нарциссист Патрик Бэйтмен – герой романа писателя Брета Истона Эллиса «Американский психопат», по которому снят одноименный фильм. Горькую улыбку вызывает Патрик, занимающийся перед камерой сексом с двумя проститутками, при этом не спускающий глаз со своего отражения в зеркальной стене и красующийся мускулатурой.

Не меньший размах «сексуальной порочности» мы видим и у другого злокачественного нарциссиста Мартина фон Эссенбека в культовом фильме Лукино Висконти «Гибель богов». Он переодевается в женскую одежду, доводит до самоубийства совращенную им еврейскую девочку, насилует собственную мать, а в день ее свадьбы преподносит им с женихом ампулы с цианистым калием. Пока молодожены сводят счеты с жизнью, Мартин проводит время в компании проституток, для которых по случаю бракосочетания матери устраивает вечеринку в фамильном поместье.

А вот что пишет о «сексуальной порочности» нарциссистов Отто Кернберг:

«Сексуальные фантазии этих пациентов разительно похожи на фантазии пациентов с садистскими и мазохистскими сексуальными перверсиями. У них происходит постоянная агрессивизация всех сексуальных желаний. Генитальное проникновение становится равнозначно разрушению гениталий или заполнению полостей тела экскрементами. Пенис как источник отравы, наполняющей тело, становится антиподом дразняще недоступных грудей, которые можно инкорпорировать только путем каннибалистского разрушения. Сексуальная промискуинность может предохранять их от глубокой увлеченности сексуальным партнером, что несет в себе угрозу взрыва неконтролируемого насилия.

Некоторые из пациентов со злокачественным нарциссизмом приближались к мазохистским перверсиям, а иные демонстрировали мазохистское самоповреждение, имевшее явные сексуальные последствия. Некоторые пациенты со злокачественным нарциссизмом демонстрировали садистские перверсии с опасным агрессивным поведением».

Кернберг приводит примеры такого поведения:

«Пациент двадцати с небольшим лет с антисоциальным расстройством личности мастурбировал на крышах, бросая при этом кирпичи на проходящих внизу женщин. Он чувствовал сильное сексуальное возбуждение в тот момент, когда швырял кирпич, не зная еще, попадет он или нет в проходящую женщину, смешанное с возбуждением и страхом от того, что его поймают на месте преступления. Он достигал оргазма при мастурбации в тот момент, когда кирпич ударялся о мостовую или о его жертву, когда он видел первые признаки шока у проходящих внизу, причем он дожидался этого шока перед тем, как убежать.

Другой пациент с синдромом злокачественного

нарциссизма вместе с гомосексуальным и гетеросексуальным промискуитетом, давал понять женщине, которая в тот момент была явно увлечена им, что намеревается проверить ее любовь к нему, заставив подчиняться все более и более унизительному сексуальному опыту. После нескольких подготовительных встреч он требовал, чтобы она сосала его член и лизала ему зад в присутствии его друга-мужчины. Именно при этом кульминационном переживании он представлял своего друга этой женщине. Вместе со своим другом они начинали заключать пари – сколько у них времени займет, чтобы заставить женщину делать это для них обоих. Затем он прерывал отношения с этой женщиной без всяких объяснений, хотя до этого делал вид, в качестве элемента своих соблазняющих попыток, что стремится к развитию и углублению отношений. Было очень важно, чтобы женщина была очень увлечена им; проститутка ему не подходила».

«Мой периодически пытался „подложить“ под кого-нибудь, – рассказывает в Сети экс-жертва перверзника. – Я обижалась, но не уходила… думала, что это я такая закомплексованая, лишаю его радости поподглядывать».

«Мне поступило предложение заняться мастурбацией на камеру, – рассказывает другая экс-жертва. – Впоследствии его шантаж стал мощным крючком для того, чтобы я возвращалась к нему снова и снова».

Типичный поступок перверзника приводит Высоцкий в «Романе о девочках»:

«Ирка мучилась, мучилась, она его все-таки любила, паразита, гнусный такой тип, без бороды, но типичный богемный мерзавец. Он с ней спал при товарищах и даже ночью тихонько уйдет, как будто в туалет, а сам пришлет вместо себя друга. Это называется – пересменка».

Аарон Бек и Артур Фримен описывают «спортивную» сексуальность своего нарциссичного пациента Дэвида:

«Он постоянно стремился знакомиться с различными привлекательными женщинами. Ему сопутствовал успех при первом знакомстве и назначении свиданий, но он редко находил женщин достаточно хорошими, чтобы встречаться с ними больше двух раз. Иногда он устраивал сексуальные игры, чтобы развлечь себя, например проверял, как быстро может установить сексуальный контакт или сколько женщин согласятся заняться с ним сексом. Он был несколько удивлен фактом, что не почувствовал себя победителем, когда наконец сумел «одержать победу» с пятью женщинами за один день.

Дэвид начал стремиться к домашнему уюту и вниманию, которые мог бы обеспечить один постоянный партнер. Поэтому он с помощью списка требований выбрал из своих любовниц одну и в конечном счете женился на Сьюзен, дочери известного политического деятеля.

Но на приеме Дэвид признал, что, когда он плохо себя чувствовал с женой, он обычно сосредоточивался на каком-либо негативном аспекте ее внешности или интеллекта. Обычно он думал, что она недостойна его. Всякий раз, когда Сьюзен просила его о чем-нибудь, он сердился на нее. Он полагал, что ей очень повезло с ним и поэтому она не имеет права ничего требовать. Он знал, что есть много других, более симпатичных женщин, которые будут рады удовлетворить его потребности».