Бумажный тигр (II. - "Форма")

Соловьев Константин Сергеевич

Агнец, подумал Лэйд. Вот это слово, которое вечно крутилось в голове, но никак не могло родиться, а теперь родилось, безболезненно и просто, с подачи алого палача, одержимого убийством божества. Кроткий безмятежный агнец, чистый взгляд которого видит те вещи, которые не замечаем мы, но в то же время не видит очевидного. Теперь ясно, отчего мы с тобой с самого начала образовали столь странное и противоестественное сочетание — Тигр и Агнец… Воистину, может ли существовать более причудливая пара?

— Вы думаете, Новый Бангор благословил вас? — прохрипел Роттердрах, роняя на пол шипящие хлопья слюны, — Наделил своей защитой и опекой, польщенный вашим желанием проникнуть в его суть?

Как бы не так! Он ненавидит вас. Ненавидит так, как может ненавидеть сам дьявол. Была бы его воля, он растерзал бы вас на тысячи кусочков и каждый этот кусочек был бы обречен испытывать все муки ада!

— Вы… лжете.

— Вы — часть чужого мира, которая уничтожает его изнутри. Вы — раковая опухоль Нового Бангора, мистер Уильям. Вы причиняете ему невероятные мучения одним только тем, что находитесь внутри него. О, я это чувствую, уж поверьте. Начал чувствовать с самого начала, месяц назад. Я сохранил рассудок человека, но моя кровеносная и нервная система давно и безнадежно срослась с Новым Бангором, оттого я чувствую то, что чувствует он, пусть и не могу облечь это в понятные человеку ощущения. Он растерзал бы вас, имея такую возможность, однако — как зла бывает ирония! — вы единственное существо здесь, над которым он не имеет власти. Вы точно благородный газ [218] , с которым он не в силах прореагировать. И это бесит его. По-настоящему бесит. Сводит с ума.

218

Благородные газы — устаревшее название для группы инертных газов — химических веществ с очень низкой химической реактивностью.

— Вздор!

— Ни одно существо, обитающее в Новом Бангоре, не в силах причинить вам вреда, — признал демон, ощерившись, — Но верно и обратное, вы тоже не в силах этого сделать. Желаете доказательство? Не люблю трюки напоказ, но некоторые из них могут быть эффектны. Держите. Держите!

Он протянул Уиллу предмет, который показался Лэйду знакомым, а мгновенье спустя — мучительно знакомым. Довольно небольшой предмет из тусклого металла, лаконичный и завершенный в своей форме. Пятизарядный револьвер системы Томаса, собственность мистера Лэйда Лайвстоуна с Хейвуд-стрит.

Уилл отшатнулся было, но грубый окрик Роттердраха парализовал его, как точно рассчитанный удар хлыстом парализует перепуганного ягненка.

— Я не… хочу.

— Занятная игрушка, я уже зарядил ее, — Роттердрах покрутил револьвер в пальцах, достаточно сильных, чтоб раздавить револьвер всмятку, — Возможно, мне даже приходилось где-то ее видеть, но я не помню, где. Знакомый будто бы запах… Ах, проклятая память… Ну, держите! Смелее, мистер Уильям! Ах да, вы же полагаете, что вам непозволительно быть оружием? Как это цинично звучит от человека, медленно убивающего тысячи Его подданных … Что ж, уверен, что знаю способ придать вам нужную мотивацию. И мистер Лайвстоун нам поможет.

Он оказался возле кровати слишком быстро, но даже будь его шаги медленнее, едва ли Лэйд нашелся бы, как к этому подготовиться. Единственное, что он в силах был сделать — это закрыть глаза.

В лицо ударил тошнотворно резкий уксусный запах, от которого воздух истлел прямо в легких, а на языке запузырилась горькая желчь. Чудовище нагнулось над ним, источая ядовитый пот — ухмыляющийся великан из лоснящейся алой плоти. Роттердрах поднял увитую мышцами лапу и мягко провел когтем по лбу Лэйда. Коготь у него был шершавый и тупой, он медленно, почти ласково скользил по коже Лэйда, оставляя легкое жжение. Но Лэйд знал, что ни его кожа, ни мышцы, ни кости не станут

для этого когтя серьезным препятствием. Одно короткое движение — и этот коготь погрузится в его череп, раздавив глазницу с легким хрустом, как устричную раковину и вытащив ее содержимое.

Сейчас будет больно, Чабб, предупредил он себя, пытаясь мысленно прижечь зудящие от ожидания нервные окончания. Сейчас ты услышишь треск кожи, а вслед за ним придет боль — столько боли, сколько тебе еще не приходилось испытывать. И ты не сможешь даже закричать из-за кляпа по рту. Ты будешь рычать от боли и, вполне вероятно, обоссышься. Может, если повезет, потеряешь сознание. Но глаза ты не закроешь, как бы ни было страшно. Взгляни на эту ситуацию с другой стороны. Все самое плохое, что могло с тобой произойти, произошло двадцать пять лет назад…

— Вы предпочитаете правый глаз, мистер Уильям? А может, вам больше импонируют какие-то другие части тела вашего спутника? Не стесняйтесь, говорите. Губы? Нос? Быть может, что-то пониже?..

Будет больно, Чабб. Черт подери, сейчас будет больно, приготовься к этому.

У него нет той защиты, что покрывает Уилла, нет права экстерриториальности. Они с Роттердрахом на территории Нового Бангора в равной степени живы, а значит, остаются уязвимыми друг для друга. Вещественными. И коготь, который с хрустом погрузится в его череп, вырывая смятое глазное яблоко из окровавленной глазницы, тоже будет очень, очень вещественным…

— Ваш запах и верно знаком мне… — пробормотал Роттердрах, позволяя когтю кружить вокруг правого глаза Лэйда, — Запах старческого страха, похожий на запах выветрившейся мочи в подворотне. Почти уверен, нам с вами приходилось где-то встречаться, мистер Тигр, но не помню, при каких обстоятельствах. Что ж, у нас еще будет время предаться воспоминаниям… Мистер Уильям, позвольте преподнести вам небольшой подарок…

Лэйд ощутил боль. И хоть он ждал этой боли, она пришла внезапно, заставив его выгнуться на кровати. Можно сто лет уверять себя в том, что можешь вытерпеть пытку, что тигриное нутро способно выдержать все — когда приходит боль, это не имеет никакого значения. Тело все равно возьмет свое.

— Довольно! Дайте револьвер.

Боль стихла. Удивительно быстро, но Лэйд еще несколько секунд вынужден был моргать правым глазом, прежде чем изображение в нем перестало двоится и обрело истинные цвета. Первое, что он увидел — разочарованное лицо Роттердраха.

— Приятно иметь дело с здравомыслящим джентльменом. Он ваш.

Роттердрах передал Уиллу револьвер. Торжественно, как церемониймейстер вручает виновнику торжества запечатанную бутылку шампанского. Глаз, которого Лэйд едва не лишился, запечатлел тот момент, который, предстань он в виде фотографии, мог бы показаться подделкой — человек и чудовище держали один и тот же предмет, при этом их пальцы, соприкасаясь на холодном металле, проходили друг сквозь друга, как пересекающиеся солнечные лучи.

— Меня всегда забавляло, до чего странно организована материя в Его чертогах, — Роттердрах усмехнулся, разжимая хватку, — Мы с вами нематериальны друг для друга, однако одинаково материальны для окружающих нас предметов. Разве не забавно?

Кажется, Уилл не видел в этом ничего забавного. Едва удерживая на весу тяжесть револьвера, он выпрямил руку так, чтоб тот смотрел прямо в ухмыляющуюся алую морду.

— Стреляйте, мистер Уильям. Это отнюдь не тяжело, надо просто…

Лэйд успел услышать сухой хлопок капсюля, мгновенно заглушенный оглушительным грохотом выстрела. В полыхнувшем багрово-красном цветке, ударившем Роттердраха прямо в лицо, мелькнули огненные прожилки. Мелькнули — и растворились в густом пороховом дыму, расплывшемся по комнате.