Бывший моей сестры

Ялакас Эльвира

Чувствую, как глаза Евы прожигают во мне дыры.

— Ты серьезно? К твоему сведению, она человек и учитывая то, как ты практически занимался с ней сексом глазами весь ужином, я бы сказала, что она что-то значит.

— Так ты следила за мной?

— Нет! — выпаливает Ева слишком быстро, но румянец на ее щеках говорит об обратном. — Если ты не заметил, у меня было собственное свидание.

— О, я заметил. Хотя он, должно быть, не очень хороший любовник.

— Прости?

Останавливаюсь на светофоре и поворачиваюсь к ней.

— Между вами не

было химии. Ты почти не прикасалась к нему и не сводила глаз с меня. Если бы он удовлетворял тебя в постели и хоть чуточку симпатизировал, ты бы не могла оторваться именно от него. На мужчин вокруг тебе было бы все равно.

Вздох возмущения Евы, заставляет ухмыльнуться еще шире.

— Почему ты… ты… — бормочет она, изо всех сил пытаясь найти правильное оскорбление, которое можно было бы бросить в мой адрес.

Но я не даю ей времени подумать. Наклоняюсь и прижимаю свои губы к ее. Чувства взрываются от вкуса. Ева ахает, и я не упускаю момент, чтобы скользнуть языком в ее рот, изучая. Моя рука тянется к ее волосам, зарывается в них, и притягиваю девушку еще ближе. Довольно ухмыляюсь сквозь поцелуй, когда Ева сдается, расслабляется и отвечает. Наши языки сплетаются в танце, углубляя поцелуй, и машину заполняет ее стон.

На одну секунду я даже погружаюсь в этот поцелуй. Забываю, что это наказание, забываю, что пытаюсь доказать свою точку зрения. Чувства были переполнены сладкими ощущениями.

Хочу ее всю.Хочу прикоснуться к ней и тяну руку к ее шее, очерчиваю ключицы, опускаясь ниже, поглаживая кожу сквозь тонкую ткань платья. Ева отвечает стоном, выгибаясь от моих прикосновений, молча умоляя о большем.

Прикусываю ее нижнюю губу, задевая большим пальцем сосок, наслаждаясь сдавленными стонами. Ева подается вперед и проводит рукой по моему бедру. Сильнее тяну ее за волосы. Чертова девчонка! Ее пальцы смыкаются на моем члене через ткань брюк, и я почти теряю себя.

Блять. Все пошло через жопу.

Отрываюсь от ее податливых губ, на что каждая клетка моего тела отвечает протестом, и убираю ее руку.

Зеленые глаза распахиваются, рассматривая меня сквозь пелену похоти и замешательства. Стараюсь, чтобы мой внешний вид оставался холодным. Усмешка касается губ, когда внутри чувствую прямо противоположное.

Ее глаза расширяются от ужаса.

— Ублюдок, — шипит девушка, дрожа от злости. — Ты играл со мной.

Загорается зеленый, и я снова возвращаюсь к дороге.

— Просто доказал свою точку зрения, — небрежно замечаю.

В то время как мое тело бушует от потребности иметь эту женщину. Отвезти к себе домой, не отпускать всю ночь и полностью насытиться.

— Чтобы сложились отношения, между мужчиной и женщиной должна быть химия, а между вами и добреньким доктором ее нет.

— Я ненавижу тебя! — ее пальцы сжимаются в кулаки, глаза неотрывно смотрят куда-то прямо.

— Нет, ты не понимаешь, — возражаю я. — Не играй в детские игры, Ева, тебе не идет.

Она ничего не отвечает. Оставшуюся часть дороги проводим в каменном молчании. Как только

машина тормозит возле отеля, Ева хватает свою сумочку и, не говоря ни слова, вылетает из авто, как будто за ней гонятся дикие псы, не удостоив меня даже взглядом.

Я вздыхаю, рассерженный и раздраженный на самого себя. Сегодняшний вечер обещал закончиться холодным душем и зудящим членом. И подумать только, я отказался провести ночь с желающей меня женщиной только потому, что Ева Гёршт сверкнула своими зелеными глазами. Какой же я, блять, дурак.

Глава 7.1

Настойчивое жужжание телефона выводит из сна. Повернувшись на левый бок, стараюсь спрятаться от ярких солнечных лучей, льющихся через окно.

— Черт!

Голова раскалывается, а в рот как будто запихнули вату. Сколько бокалов вина я выпила прошлой ночью в одиночестве? Роюсь в памяти, но так ничего толкового не вспоминаю. Мой мозг, вероятно, все еще спит.

Телефон снова вибрирует, звук необычайно громкий и болезненный. Нащупав бесивший гаджет, подношу его к уху.

— Что?

—Ты видела утренние журналы? — София сразу переходит к делу.

Что-то в ее тоне заставляет нахмуриться.

— Нет, — потягиваюсь, стараясь сильно не трясти головой. — Я только что проснулась. Что там?

Софи мгновение молчит, и даже через телефон чувствую неодобрение.

— Это не то, что нужно объяснять по телефону. Ты должна сама увидеть.

Это привлекает мое внимание. Что, черт возьми, могло быть в журналах, чего София не могла сказать сейчас? Липкая тревога начинает сантиметр за сантиметром окутывать тело.

— София, — медленно убираю пряди волос с лица, — что там может быть такого плохого, чего ты не можешь мне сейчас сказать?

— Поверь мне, Ева, ты должна прочитать это сама. Закажи любой журнал и позвони мне, когда прочтешь.

Софи скидывает звонок, оставив меня в замешательстве смотреть на экран телефона. К чему была эта тайна?

Откидываю одеяло и резко поднимаюсь, пожалев, когда головная боль усилилась, и комната кружится перед глазами. Проклятое похмелье.

Тревожные события прошлой ночи бегут перед глазами как лента новостей. Борюсь с желанием заползти обратно в постель, натянуть одеяло и снова погрузиться в забытье. Во мне кипят стыд и гнев – стыд за то, как безрассудно я позволила себе поддаться играм Тимура. Ради Бога, это были всего лишь прикосновения. Может быть, чуть больше, чем прикосновения, но я отреагировала, как изголодавшаяся по сексу женщина.

Не то, чтобы у меня давно не было секса, нет. До наших неудачных отношений с Марком я никогда не считала себя неполноценной в плане секса. И, кроме того, если дела с Алексом пойдут гладко, все скоро вернется в строй, а Тимур Энгберг останется в прошлом.

Снова взяв телефон, прошу Джорджена принести любой журнал и ныряю в душ. Горячая вода помогает расслабить мышцы и раскалывающуюся голову. Закутываюсь в пушистое полотенце и выхожу в гостиную как раз в тот момент, когда раздается стук в дверь.