Бывший. Секрет от моего врача
Шрифт:
– Как так получилось, что вы двое обесточили весь поселок?
– Если коротко, то мы спасаем соседа, – поясняет мне Стас.
– И монтажников, – вздыхает Ухтомский. – У которых лапки.
Я уже готовлюсь открыть мужчинам дверь, как с заднего двора раздается истошный крик:
– Тетя Алена!!! Никита!! Он…
Сердце в этот миг обрывается. Что, интересно, могло случиться с моим сыном? Новый приступ астмы?! Только не это! Перед глазами опять проносится вид больничной палаты, реанимация и прочие ужасы.
– Павел?! –
После этого двое мужчин, недолго думая, сдвигают меня с дороги и бросаются в сторону двора, а я стекаю по стенке. Стас не должен увидеть своего сына – не знаю, почему я об этом думаю в то время как меня начинает сковывать ужас: что там с моим сыном? Как мне быть дальше? Наконец все это становится первой и основной мыслью, крутящейся в голове. Я отлепляюсь от стенки и бросаюсь в проход.
Никита, мой Никита! Если не я, никто ему не поможет.
Глава 2. Неожиданность
В моем полузаброшенном дворе уже шумно и людно. Выбравшись наружу, я замечаю, что двое аужчин облепляют что-то, похожее на разноцветный ком, должно быть, получившийся из моего сына. Еще незадолго до переезда я купила Никите ярко-оранжевую куртку. Не знаю зачем, но уж точно не для того, чтобы его так хорошо было видно на снегу. Хотела поднять настроение после того как Макар сказал сыну, что он приемный.
И вот теперь настоящий отец Никиты возится рядом.
– Что случилось?! – с этим возгласом я бросаюсь в центр суматохи.
– У вас яма в снегу, – спокойно и даже чуть холодно заявляет Ухтомский.
Стас же сосредоточенно ощупывает ногу Никиты, которого оба мужчины уже оттащили от снежной прогалины.
– Похоже, вы много чего не знаете о своем доме, Алена, – заявляет мне Стас.
– Я вовсе не… – складываю руки на груди с этими словами и тут же вспоминаю о том, что сейчас не самое подходящее время для упрямства. Мой Никита вообще-то лежит на снегу и корчится.
Подбегаю к ребенку и прикладываю ладони к его лицу. На сей раз его состояние не похоже на привычный мне уже приступ астмы. Но несмотря на это я все равно вынимаю заранее заготовленный ингалятор из кармана и протягиваю ребенку.
– Нога, – Стас без слов указывает на штанину сына.
– Что? – зачем-то переспрашиваю я.
– Он попал ногой в яму, – уточняет мой бывший.
Вот черт! Сжимаю лицо Никиты в руках и выдыхаю:
– Тебе больно?!
Парень хмурится и я понимаю, что он старается терпеть – неудобно, видимо, при мужчинах чувствовать себя слабым.
– Скажи как есть! – сильнее надавливаю на щеки ребенка. – Мне можно.
– Мам, – Никита пытается отмахнуться.
– Точнее только рентген скажет, – остараняет меня Ухтомский и я понимаю, что противостоять такой горе вот точно не могу. – Я сейчас обо всем договорюсь.
–
– Он собирается помочь, – в этот раз мою руку перехватывает Стас и я чуть было не вырываю ладонь из его пальцев, настолько обжигающим кажется мне прикосновение.
– Как, интересно?! – на этом мы с отцом моего ребенка встречаемся взглядами. Мне кажется, что между нами искрит и кажется, что Стасу все вмиг становится понятно: кто я и почему так странно реагирую.
Он уже успел подумать о ребенке? Хотя, какая ему разница, вот правда. Мне кажется, что я как ответственная мать готова сейчас сражаться за своего ребенка. Только вот что сделать для того чтобы действительно помочь Никите?
Ответ приходит ко мне неожиданно в виде того, что диктует в трубку Ухтомский.
– Да. Привезу мальца, – доносится до меня. – Лет десять…
– Девять! – вырывается у меня, при этом я внимательно слежу за тем, что делает Стас, но мужчина достаточно спокоен. Никак не выдает того, что ему интересно, сколько лет Никите.
Ну и что ж! Хорошо, раз так! Однако в то же время я замечаю, что мне становится как-то не по себе. Я будто возвращаюсь в те времена, когда думала, что Стас откажется от меня и ребенка.
– Отвезешь? – потом моих мыслей прерывает Ухтомский. Сказав это, он кивает на Стаса.
– Конечно, – приосанивается мой бывший.
– Постойте, а как же скорая?! – начинаю возмущаться я.
– Скорая, – Ухтомский кладет телефон в карман, – отвезет вас куда бой на душу положит. К тому же, в наш поселок ей долго добираться. Ну а я уже сосватал вас лучшим докторам.
– Что же тогда сами не отвезете? – сдаю позиции я, краем глаза глядя на сына и оценивая, таким образом, его состояние.
– А снегоход кто будет размораживать? – вмешивается Стас. Ухтомский словно в знак согласия взмахивает газовой горелкой. – Не переживайте, я отвезу.
– А вы точно в порядке? – не перестаю цепляться к бывшему я.
– Что вы хотите сказать? – Стас уже успевает повернуться ко мне спиной и выудить из кармана ключи.
– Вы только что разбили снегоход!
– Не я, а… – Стас закатывает глаза. – Впрочем, неважно. Вы едете или не едете? А то я видел вашу колымагу. Из-под снега вам ее и за час не откопать.
Прикусываю губу. Он даже не знает, что назвал колымагой. Это останки автомобиля, которые навечно припаркованы тут у дома. Они достались мне как бы бонусом к избушке-развалюшке. Но сейчас, когда этот ужас, накрытый брезентом, исчез под шапкой из снега, можно подумать, что груда железного хлама – мой транспорт.
Открываю и закрываю рот, потому что сказать-то, по сути, нечего и если сейчас я откажусь от предложения Стаса, мне придется ехать на такси, на которое у меня нет денег. Бывший вдруг неожиданно надвигается на меня, а я чувствую себя так, словно на меня прямо сейчас собралась обрушиться скала. Шаг назад, другой.