Бывший. Секрет от моего врача
Шрифт:
– Я не позволю вам вызвать скорую.
– Вам-то какая… – слово «разница» замирает на губах, потому что Стас наступает и оказывается слишком близко ко мне.
– Слишком много знаю о местных больницах, – объясняет бывший и резюмирует. – Ну, я пошел двигатель прогревать. Давай держись, пацан!
Сказав это, Стас разворачивается и уходит, а я падаю рядом с Никитой.
– Ты как?!
Парень морщится.
– Не очень, мам, – признается мне сын.
– Как же ты так?
Рядом в это время стоит Павлик, переминаясь с ноги на ногу. Я бросаю на него взгляд.
– Павлик
– Я заметил эту яму, но… – признается сын Ухтомского.
– Давай, или к Лизе, – хирург хлопает отпрыска по плечу и смотрит мне в глаза. – Вашим парнем займутся, я обещаю. Отряжаю с вами лучшего, так сказать, кого могу. Сам я свет если не починю, у меня беременная жена замерзнет.
Передергиваю плечами, когда слышу последние слова. Нет, мне совсем бы не хотелось, чтобы у соседа мерзла супруга, тем более находящаяся в таком положении.
– Стас не подведет, – заверяет меня Ухтомский.
Ага! Знаю я, как он не подводит. Ну да ладно.
– Мальчишку помогу до дома донести. Вы пока сумку собирайте.
– Какую сумку? – машинально переспрашиваю я.
– В стационар, – поясняет врач и мне вдруг становится понятно, что Новый год мы будем праздновать в больнице. Становится жалко и Никиту, и себя, и все свои усилия.
Получается, что зря я брала эту муку в долг и дарила блинчики? Зря рубила лапник? Ну что может быть хуже Нового года, на который не удалось зазвать ни одного общего знакомого и года, когда не хватает денег для того чтобы накрыть на стол? Наверное только Новый год в больнице, учитывая то, что в стационар меня собрался доставить мой бывший!
Глава 2.2
Ну за что мне это?! В это время рядом со мной останавливается Ухтомский и с укоризной бросает взгляд в мою сторону. Я читаю в глазах хирурга упрек: как будто бы я плохая мать, что не бегу прямо сейчас решать проблемы ребенка. Если бы он знал, в чем дело, то не стал бы наверное делать такие умозаключения, но я не могу прямо сейчас взять и все объяснить.
Ситуация кажется мне максимально не подходящей: весь этот раздрай в моем доме, Никита со сломанной ногой, сосед, который оказался другом моего бывшего и выключившийся свет. Поэтому я встаю молча. Ведь не могу же я прямо сейчас объяснить сыну, что мужчина, которого он считал папой на самом деле вообще ему никто.
– Несите, – похоронным голосом сообщаю я Ухтомскому и киваю на сына.
Сейчас я наверное выгляжу не самой хорошей матерью, но я просто не знаю, откуда мне взять самообладание и симпатию к нашим вроде как помощникам.
Когда сосед подхватывает моего сына на руки, я немного прихожу в себя, бросаюсь к Никите, порывистым жестом сдвигаю с его лба шапку и целую парнишку в лоб.
– Все будет хорошо, сына, – сообщаю ребенку.
Потом бросаюсь в свою комнату и отыскиваю там чемодан. Внутрь летит все, что кажется мне мало-мальски подходящим – времени и сил на то, чтобы подумать о предстоящем путешествии у меня попросту нет. После этого я вдруг задумываюсь о том, как выгляжу: старые растянутые на коленях брюки, свитер, заляпанный
Следом на меня накатывает разочарование. Оно, словно волна, накрывает и хоронит под собой, ведь когда мы встретились со Стасом у меня и талия была уже и ноги без варикоза, и глаза блестели как… ну как они блестят у молодых девчонок в девятнадцать лет. Теперь я, что называется, уже отработанный материал. Побитая жизнью и получившая опыт. Не факт, что бесценный, но очень отрезвляющий. И ведь я же думала, что начинаю жизнь заново! Что у меня будет ферма. Больше никаких беспардонных мужчин и разочарований.
Вспомнив об этом, я кидаю еще несколько вещей в чемодан, нарочно выбирая самые удобные. Можно подумать, что Стас останется со мной ночевать в больнице!
Передергиваю плечами, едва задумавшись о таком. Хватит уже того, что нежданная беременность однажды перевернула мою жизнь и представления об идеальном мужчине.
Вскоре поклажа собрана и я вываливаюсь в снег, волоча чемодан за собой. Естественно, эта махина не собирается никуда ехать и тонет в ближайшем сугробе. Я крепче сжимаю зубы – за несколько лет привыкла управляться со всем сама, без помощи мужчины. Я даже подозреваю, зачем бывший на мне женился: его так устраивало то, что я все готова была делать сама, так что вскоре скинул на меня львиную долю забот о его бизнесе. И я вроде бы справлялась, потому что хотела доказать, что я благодарная жена. Благодарная не значит любимая, как вскоре выяснилось. Любимыми он сделал других.
– Давай помогу! – звучит над ухом и чемодан взмывает в воздух, не успеваю я ничего сказать.
Обернувшись, я отмечаю, что рядом стоит Стас, все такой же большой и притягательный, каким я его помню.
– Мы вроде не переходили на ты, – получается чуть тише, чем я хотела бы.
Друг соседа отвечает мне улыбкой, все такой же симпатичной, как та из моей памяти.
– Будет глупо если я стану тебе выкать, – говорит он, без труда подняв чемодан и уже повернувшись ко мне спиной, – ты сама-то как думаешь, Ален?
Я смотрю на силуэт мужчины, в которого когда-то была без памяти влюблена и мне кажется, что его образ расплывается у меня в глазах. Чуть позже я понимаю, что дело в слезах. Нет, это не слезы обиды. Это слезы ярости.
Я уехала в эту глушь чтобы доказать самой себе, что все могу одна, что способна забыть свой неудачный брак и стать настоящей сильной женщиной, ведь я кажется умею вести счета любой фирмы – бросив мед, я выучилась на бухгалтера – и вообше я, как говорил мой почти уже бывший муж, голова.
Но вот в моем поселке отключают свет и все катится к чертям с прибытием Стаса!
– Я не услышал ни да, ни нет, – он ставит чемодан на едва протоптанную между сугробов тропинку и оборачивается ко мне.
Нервно передергиваю плечами.
– Там в машине – мой сын, – я произношу это так словно кто-то нас может услышать.
– И? – приподнимает бровь Стас.
– Как я объясню ему то, что тебя знаю? – теперь я уже не стараюсь отрицать очевидное.
– У тебя нет знакомых из прошлого?