Центурион инопланетного квартала
Шрифт:
– Хм… ты уверен?
– Абсолютно, – заявил я. – Сегодня все вернется в привычное русло.
– А как же смерть трех центурионов?
– О чем ты? – стараясь, чтобы в моем голосе действительно слышалось искреннее изумление, спросил я.
– Старина Эд и еще два центуриона. Те самые, которые были перед тобой. Смерть от остановки сердца. Ты думаешь это совпадение?
– Не более.
– А также смерть начальника космопорта. И тоже от остановки сердца. Если ты объявишь совпадением и это, я назову тебя лжецом.
Я тяжело вздохнул.
Ну вот, начинается. Сейчас
Все же я выдержал некоторую паузу, в течение которой мы поравнялись с первым домом инопланетного района. Здесь наверняка мы уже находились в безопасности, и значит, можно было поговорить.
Хотя, кто мешал аборигенам напасть на нас здесь? Сделали же они это на пустыре, несмотря на то что он тоже находится на краю инопланетного квартала? Хотя, если бы они и в самом деле собирались на нас сейчас напасть, почему они это не сделали сразу, как мы вышли на улицу?
– Нет, не скажу, – заявил я и остановившись возле домика, сильно смахивающего на пряничный из доброй детской сказки, привалился к его стене спиной.
– Ага, стало быть слухи не врут и в нашем инопланетном районе в самом деле что-то происходит, – ухмыльнулся кабланды, останавливаясь напротив меня. – Может, ты сейчас мне даже расскажешь, что именно?
– Нет, не расскажу, – промолвил я. – Поскольку это может нанести большой ущерб жителям инопланетного района. А как ты знаешь, моя работа именно в том и состоит, чтобы этого не допускать.
– Могу поспорить, что Юк Медок в курсе происходящего, – заявил кабланды.
– Вполне возможно.
– А ты знаешь, что мой компаньон тоже член совета мыслящих инопланетного района? И таким образом имеет такое же право на информацию, как и его председатель.
Я усмехнулся.
– Вот на этот счет у меня есть большие сомнения.
– В таком случае, я немедленно отправляюсь к своему компаньону. В течение получаса он соберет совет, на котором поставит на обсуждение всего один вопрос. Знаешь какой?
– Ну? – без малейшего интереса спросил я.
Мне и в самом деле не было дела до местных интриг, которыми занимались входившие в совет богатеи. Меня сейчас интересовал только убийца. А если точнее – как до него добраться.
– О единоличном владении информацией, имеющей несомненную финансовую ценность, председателем совета Юком Медоком и о возможном использовании этой информации в корыстных целях. Ты знаешь, что на прошлых выборах моему компаньону, чтобы сместить Медока с его поста, не хватило всего двух голосов? Сейчас хватит. Ну так как, будешь рассказывать?
Духи космоса! Что всем этим идиотам от меня надо? Почему они не оставят меня в покое?
– Ты это серьезно? – спросил я.
– Еще как, – ответил кабланды.
Я взглянул на него повнимательнее. Как-то не вязался образ мыслящего, который сейчас буквально припер меня к стене, с тем туповатым гигантом, крушившим дом своего компаньона-назарунца или проламывавшим аборигенам черепа во время исторического сражения
Впрочем, среди всех этих финансистов встречаются и такие. Очень искусно прикрывающиеся маской тупого силача, или глуповатого завсегдатая баров, или души общества, рубахи парня, соболезнующего буквально каждому попавшему в беду. Самое главное, не ставить их в такие обстоятельства, в которых они вынуждены эту маску снять. Вот тогда уже пощады тебе не будет.
И если кабланды скинул свою маску, придется ему что-то рассказать. Иначе он не отстанет. Или все же попытаться оттянуть время?
– Знаешь, – сказал я. – Давай договоримся.
– Давай, – с готовностью проговорил кабланды. – Сколько тебе заплатил Медок за то, чтобы ты держал эту информацию в тайне? Уверен, мы с компаньоном сможем заплатить больше.
О, дьявол! Ну почему, почему все на этой планете пытаются меня купить? И при этом предлагают действительно большие деньги? Почему никто не пытался это сделать раньше, тогда, когда в карманах у меня было пусто?
– Нисколько. Совсем нисколько. Деньги мне не нужны. Единственное, что мне нужно, это время. Только оно, и ничего больше. А денег у меня и у самого вполне достаточно. Вот смотри. Видишь?
Произнося последние слова, я протянул ему свою всекредитную карточку.
Внимательно ее осмотрев, кабланды вернул мне квадратик и спросил:
– А чем ты докажешь, что это не деньги Медока?
– Посмотри внимательно. Там указана дата последнего поступления денег. И произошло оно, когда меня еще не было на Бриллиантовой. Так что деньги мне не нужны. А вот время – да. И завтра утром я тебе все расскажу. А сегодня мне необходимо провернуть кое-какие дела, касающиеся только меня. Ну, понимаешь?
Похоже, самым главным доводом, подействовавшим на кабланды, все-таки явилась моя карточка.
Потратив некоторое время на размышления, он сказал:
– И ты можешь дать гарантию, что твою информацию до завтрашнего утра тот же Медок не сможет использовать в своих целях?
– Да, могу, – подтвердил я. – Пока это касается только меня и его. И к финансам не имеет никакого отношения.
– Тогда почему ты отказываешься сообщить ее мне прямо сейчас?
– Потому, – сказал я. – Что обладание этой информацией несет в себе опасность. Потому, что большинство из тех, кто ее знал, уже мертвы.
– Ты имеешь в виду центурионов и начальника космопорта?
– Да, их. Ну так как, договорились?
– А завтра эта информация уже не будет так опасна?
– Нет. Этой ночью я произведу… гм… необходимые действия. И если ты мне не веришь, то можешь собирать свой совет. Но только при этом всю ответственность за твою жизнь, как за обитателя инопланетного района, я с себя снимаю.
Сказав это, я почувствовал, как на меня навалилась волна безразличия.
Черт с ними, со всеми. Если кабланды мне сейчас не поверит, выложу все, что знаю, а там хоть трава не расти. Пусть делают, что угодно, пусть жгут этот проклятый инопланетный район, пусть убивают друг друга, пусть вводят чрезвычайное положение. Как-нибудь выберусь, что-нибудь придумаю. В любом случае хуже, чем сейчас, не будет.