Чары зари
Шрифт:
— Радуюсь, сеньор.
Цирюльник обернул голову короля двумя смоченными в горячей воде полотенцами, над которыми поднимался пар, и закрепил их золотым обручем.
— Сеньор, придется подождать несколько минут.
— Всегда получается дольше, чем несколько. Оставь нас.
Кланяясь, цирюльник попятился и вышел в коридор. Блейн искренне надеялся, что король поверит его странному рассказу.
— А теперь, Блейн, к делу. Что там за новости? Почему такая срочность?
— Сеньор, вы помните лорда Мадока?
— Племянника колдуна? Конечно.
— Так!
Лаллин улыбнулся ему, поправляя полотенце.
— Знаю. Есть история, традиционно передающаяся от короля к наследному принцу, — о колдунах по имени Невин. Это имя — нечто вроде почтительного обращения, формы вежливости. По крайней мере, так мне сказал отец. Во времена большой нужды один или другой Невин приходит на помощь королю. Я всегда считал это странной сказкой и задумывался, зачем отцу было рассказывать мне такую чушь… Пока не украли те драгоценные камни и — подумать только! — не появился некий Невин, чтобы вернуть их мне. Я молился отцу в Иных Землях и, уверяю тебя, сразу же перед ним извинился.
— Понятно. В таком случае, наверное, сеньор поверит мне, когда я скажу, что Мадок тоже обладает двеомером.
— Я так и думал, но не был уверен. Я рад… Но ты собирался сообщить только это или у тебя есть что-то еще?
— Что-то еще, сеньор. Я выяснил, что мастера двеомера умеют отправлять послания ментальными импульсами. Сегодня Мадок пришел ко мне со срочным известием от Невина. Он умолял меня передать его вам, поскольку знает, что человеку его ранга очень сложно добиться приватной аудиенции у короля, а информацию следует держать в тайне как можно дольше. Скоро, конечно, об этом узнает весь двор, потому что из Аберуина отправили курьера, но Невин хотел, чтобы ваше высочество первым получили новость.
— Понятно. И в чем она заключается?
— Райс из Аберуина сегодня неудачно упал на охоте. Они сомневаются, что он долго протянет — вероятно, неделю, самое большее — месяц.
Какое-то время король неотрывно смотрел на Блейна, а затем выругался так, что это больше подошло бы простолюдину из боевого отряда.
— Полностью с вами согласен, сеньор. Вы понимаете, почему я подумал, что вам лучше сразу же узнать новость?
— Ты все сделал правильно, — король осторожно поправил сползающее полотенце. — И я очень благодарен тебе. Политика Элдиса всегда опасна.
— Несомненно, сеньору не нужно напоминать, что линия наследования в Аберуине прервется, как только умрет Райс.
— Я также прекрасно знаю, как много для тебя значит твой ссыльный кузен. Не беспокойся: этот вопрос находится у меня на рассмотрении.
Официальный тон, которым была произнесена последняя фраза, Блейн воспринял как пощечину. Ему напоминали, что, независимо от того, как часто они вместе охотились или пили, независимо от того, как шутили и смеялись, король стоит гораздо выше любого лорда.
— Нижайше благодарю, сеньор. Рассмотрение вами вопроса — это все, о чем я прошу.
Король кивнул, отведя
— Скажи цирюльнику, что он может зайти, ладно? Я хочу, чтобы с меня немедленно сняли эти полотенца. Мне нужно очень серьезно подумать.
Несмотря на то, что король вернулся к привычному тону, Блейн знал: его выгоняют. Когда он поднялся и поклонился, то задумался над тем, что именно Талид из Белглейда и его союзники наговорили сеньору.
— Я знаю, что Блейн о нем хорошо позаботится, но очень не хочу оставлять Восхода, — сказала Джил.
— О, послушай, моя дикая голубка, — Саламандр плотно завязывал седельные вьюки, — все парни в королевских конюшнях будут сдувать с него пылинки. Если повезет, мы быстро вернемся.
— Сомневаюсь, что нам так повезет.
Саламандр замер и уставился на нее. Они сидели в гостиничном номере, их имущество было упаковано и лежало рядом.
— Что? Ты думаешь…
— Я не думаю, — он многозначительно вздохнул. — Я просто пытался тебя утешить.
В дверь негромко постучали и, не дожидаясь приглашения, в комнату широкими шагами вошел Блейн. Его сопровождали двое слуг, которые тут же подхватили пожитки.
— Галера готова, — объявил Блейн. — Я провожу вас на причал.
— Ваша светлость очень добры, — Саламандр ему поклонился. — Как и наш сеньор.
— Король? Я выяснил — точнее, моя жена выяснила — почему именно Савил из Каминвейна участвует в этом деле. Его младший брат имеет кое-какие права на Аберуин.
— Правда? — удивилась Джил. — Я никогда не слышала, чтобы леди Ловиан его упоминала.
— Это не та проблема, о которой стала бы беспокоиться моя тетушка. Видите ли, у отца Родри были две незаконнорожденные дочери. Брат Савила женился на одной из них.
— Две дочери? — вставил Саламандр. — Подумать только! О… да, конечно. Ты имеешь в виду гвербрета Тингира?
— А кого еще?
Джил незаметно пнула Саламандра.
— Никого, ваша светлость, — Саламандр быстренько исправил оплошность. — Я просто забыл имя гвербрета. Трудно держать в памяти все родословные благородных семейств.
— Вот, — Блейн бросил Саламандру вышитый матерчатый кошель. — Только разумно используй эти деньги.
Насвистывая себе под нос, Саламандр взвесил кошель в руке, в нем приятно зазвенели монеты.
— Судя по весу и звуку, ваша светлость, здесь должно быть много золота.
— Столько, сколько я мог собрать. Но учти, я надеюсь получить эти деньги назад от шалопая-кузена, после того, как он вернется в Аберуин.
Хотя говорил он легкомысленным тоном, Джил слышала напряжение в голосе Блейна. Не исключено, гвербрет раздумывал, не разорится ли он, так и не добившись цели. Джил снова почувствовала, как на нее давит вес правления, как обволакивает ее паутина обязанностей и интриг, которая затягивает даже таких людей, как Блейн и Родри. В этом клубке легко погибает любовь. Саламандр отвесил гвербрету утрированно почтительный поклон.