Чего хочет граф
Шрифт:
– Джо, почему ты так рано вернулась? – Мелинда, с корзинкой шелка для вышивания, встретила Куинси на лестнице, ведущей в их квартиру. Она с открытым ртом смотрела на отъезжающий экипаж.
– У нас произошел... несчастный случай, и лорд Синклер отпустил меня пораньше.
– Несчастный случай?!
– Дитя мое, что с тобой случилось?! – воскликнула бабушка, когда Куинси вошла в квартиру.
– С Джо произошел несчастный случай. О, ты порвала сюртук!
Куинси
– Надеюсь, его можно починить. И я не ранена, Мел, если тебя это интересует.
– Конечно, я знаю, что ты не ранена. Думаешь, я бы беспокоилась о сюртуке, если бы ты пострадала? Ты же единственная, кто может носить его!
Куинси рассмеялась и взяла на руки серого кота, мурлыкавшего у ее ног.
– По крайней мере, Сэр Эмброуз беспокоится за меня, – сказала она, погладив кота по голове. – Правда, Эмброуз? Наверное, ты и сегодня поймал крысу себе на обед?
Кот потерся носом о ее подбородок и снова замурлыкал.
– Расскажи нам, что случилось, дорогая, – попросила бабушка.
– Ничего особенного. – Куинси пожала плечами. – Просто один из слуг споткнулся на лестнице и свалил меня. А этот слуга... он очень высокий и широкоплечий. Но лорд Синклер все равно сегодня чувствовал себя плохо, так что он отослал меня домой.
– О, как романтично! – Мел прижала руки к груди. – А граф красивый? Скажи, он не удержит эти полдня из твоего жалованья?
– Нет, уверена, что он чувствует ответственность за случившееся, хотя это не его вина. – Куинси опустила кота на пол и повернулась к сестре. – Что же касается красоты, то полагаю, что лорд Синклер довольно привлекательный.
Бабушка искоса взглянула на Куинси:
– А где твои очки?
– О, лорд Синклер случайно положил их в карман своего халата. Я вышла из комнаты, чтобы доктор не мог осмотреть меня, и забыла забрать их.
Бабушка подошла к столу и усадила старшую внучку рядом с собой.
– А теперь расскажи, о чем ты умолчала, – тихо сказала она.
Куинси вздохнула. Сэр Эмброуз запрыгнул к ней на колени и уютно устроился там.
– Когда слуга свалился на меня, я ударилась головой и ненадолго потеряла сознание. Лорд Синклер послал за доктором, чтобы убедиться, что мы не пострадали. Пока он осматривал Томпсона, я вышла из комнаты. Вот и все.
– Хм... И у графа остались твои очки? Это нехорошо. – Бабушка начала барабанить пальцами по столу. – Ты сказала, он сегодня плохо себя чувствует?
– Он страдает от полученной на войне раны, которая все еще сильно болит. Из-за этого он иногда становится... словно медведь с больной лапой. Дворецкий говорит, что он чувствует себя хуже, когда погода сырая и холодная. Думаю, я привыкну к этому, как и все остальные в доме.
– Хм... – Бабушка взяла Куинси за руки. – А может, служба у Синклера тебе в тягость?
Куинси
– Нет-нет, совсем не в тягость. Я бы даже сказала, что мне эта работа нравится.
Бабушка прищурилась и пристально посмотрела на внучку.
– А может, ты начинаешь симпатизировать графу, а?
– Конечно, нет! – притворно возмутилась Куинси. – Но мне действительно нравится работать на него. Обычно он очень любезен.
– Как знаешь, ma cherie. – Бабушка улыбнулась ей и снова принялась за шитье.
Глава 7
– Ложитесь, милорд, и я вотру еще мази в вашу ногу.
– Проклятие, Бродерик, забудь про мазь, – проворчал граф. – Где бренди?
Синклер рухнул на постель и почувствовал, как что-то кольнуло его в бок. Он сунул руку в карман халата и вытащил очки Куинси. Оправа была безнадежно испорчена, но правая линза уцелела.
Тут Бродерик подал ему стакан с бренди, потом спросил:
– Так как насчет мази, милорд?
– Ладно, согласен.
Бродерик стал втирать ему в ногу мазь. Синклер же, осушив стакан, посмотрел сквозь очки на узор на обоях и с удивлением пробормотал:
– Это же обычное стекло.
– Что вы сказали, милорд?
– Налей мне еще один стакан, – ответил Синклер. Он внимательно осмотрел очки и усмехнулся. Да, конечно же, Куинси совершенно не нуждалась в очках, а это стекло – просто часть обмана.
Синклер вдруг вспомнил, как осматривал Куинси у окна в библиотеке, и тихо вздохнул. Разумеется, он сразу понял, что с ней все в порядке, но ему так нравилось вдыхать ее аромат и так нравилось к ней прикасаться...
– Как ты себя чувствуешь, дорогой?
Синклер поспешно набросил одеяло, на колени и сунул очки в карман.
– Мама, даже у слуг хватает вежливости стучать, прежде чем войти в мою спальню.
– Да, я знаю. Но иногда мое единственное развлечение за день – это смущать тебя.
Леди Синклер села на кровать и с ласковой улыбкой убрала прядь волос со лба сына.
– Но ведь сегодня не такой день? – Граф поправил одеяло и выпрямился. – Бродерик, не забудь закрыть дверь, когда выйдешь.
– Да, милорд.
Леди Синклер облокотилась о столбик кровати.
– Если бы у тебя была жена, она могла бы заботиться о тебе вместо Бродерика. – Мать похлопала сына по колену. – Разве ты не предпочел бы, чтобы тебя массировала красивая молодая женщина?
– Мама! – Он отстранил ее руку. – Пожалуйста, и только не сегодня! У меня и так достаточно забот...
– Ах да, конечно! Бедняга Томпсон... И Куинси! Такой милый молодой человек. Не понимаю, почему на них напали?
В комнату заглянул Харпер:
– Милорд, Элиот вернулся.
– Хорошо, пришли его сюда.