Чистый углерод. Алмазный спецназ-2
Шрифт:
— Боже мой… — прошептала она с видом сомнамбулы. — Что я сказала? Теперь ты точно…
Мазур дал ей время как следует помучиться томительной неизвестностью: должен же он был получить хоть какую-то моральную компенсацию от особы, заранее знавшей, что его будут убивать, и тем не менее мастерски подыгрывавшей партнеру? Если ничего больше с ней не сделать — убивать не станешь, а бить морду этой дешевой стервочке — себя не уважать…
Решив, что ее достаточно поколбасило, что ее как следует пробрал страх вновь возникшей перед глазами неминучей смерти, Мазур хмыкнул и похлопал ее по колену:
— Ладно, подбери сопли. Не буду я тебя убивать. Поступлю, как договорились. Виски плеснуть?
— Н-налейте… —
— Да не убью, не убью, успокойся, — поморщился Мазур. — Был бы моложе — убил бы. А так… Давненько отвык от чувств и эмоций. Ну, захотела разбогатеть резко. Ну, знала, что ради этого придется перешагнуть через труп. Банальная, в принципе, история. Не стоит на нее расходовать чувства и эмоции, нервные клетки не восстанавливаются…
Самое занятное, что он говорил чистейшую правду — не испытывал по отношению к ней ни тени злости или даже обиды. Давным-давно привык спокойно относиться к людям, которые пытались его убить — во-первых, их было слишком много, во-вторых, они выполняли свою работу, как он — свою, он тоже не раз убивал. В обычном мире обычные люди на его месте дали бы волю эмоциям и чувствам — но он-то много лет обитал в другом. Который, если обратиться к литературной классике, можно назвать Искаженным Миром, а если к кино — Сумеречной Зоной. Оба термина насквозь импортные, но как-то и не подберешь в точности соответствовавшего бы им отечественного. Да и в славянской мифологии не подберешь точного аналога. Искаженный Мир. Сумеречная Зона. Не то чтобы царство зла — просто живут там по другим законам…
И он снова вспомнил диалог из одного из своих любимых романов. «Значит, твоя профессия уже искалечила тебя». «Возможно. Но в мире, где столько искалеченных людей, это не особенно бросается в глаза».
В точку. Один искалеченный не может сердиться на другого искалеченного, в чем-то они чертовски похожи, хотя во многом и непохожи…
Ни злости, ни обид — еще и потому, что были гораздо более серьезные вещи, над которыми следовало подумать незамедлительно.
Патрис хотел его именно что убить. Значит, у него имелась стопроцентная уверенность, что в сумке у Мазура не стекляшки, а алмазы. А иметь такую уверенность мог исключительно тот, кто заранее знал, что алмазы понесет именно Мазур. И, соответственно, заранее знал, что алмазы уйдут налево. Выбор нехитрый, точнее говоря, выбора нет вообще. Патрис — продажная шкура, но работал, вероятнее всего, не на конкурентов Олеси, а на ее саму. Еще одна подстраховка, на сей раз в Алмазном спецназе. Учитывая, что они купили министра внутренних дел — что им стоит купить капитана, явно не из семьи миллионеров? Вот только искушение оказалось слишком велико…
А если бы самолетик благополучно долетел до столицы? Человек, твердо решивший взять два кило алмазов, человек умный, хитрый и хорошо владеющий оружием, и тут не сплоховал был.
Проверки ради Мазур спросил Николь, все еще вжимавшуюся в угол корзины:
— Ты, случайно, не помнишь, где был Патрис в тот день, когда мы прилетели за алмазами?
— Конечно, помню, — сказала она не раздумывая. — Вечером предыдущего дня он по делам улетел в столицу, и перед этим мы… Он примчался назад, когда уже стало известно, что ваш самолет где-то упал.
Все сходилось. И никак не верилось в совпадение. Если самолет долетел благополучно, Патрис попытался бы взять алмазы в столице, прямо на аэродроме. Что было не самым сложным предприятием. Мазур прекрасно помнил аэродром, с которого они улетели: не аэродром, а одно название. Один из десятка аэродромов для маленьких частных самолетиков, разбросанных по окраинам столицы. Единственная взлетно-посадочная
Олеся наверняка приехала бы за камешками не в броневике — с водителем и охранником, по минимуму. Оба агента прекрасно знали Патриса и попросту не успели бы встревожиться. Тот самый «узик» с глушителем…
Патрис не знал одного: что самолетик полетит не в столицу, а в Маджили. В такие тонкости вряд ли посвятили бы купленную шестерку. Вот он и дернул в столицу, рассчитывая справиться в одиночку — и у него были при таком раскладе все-шансы…
Интересно, поймут какие-нибудь инопланетяне, почему люди так долго и старательно резали друг другу глотки из-за тяжелого желтого металла или кристаллического углерода? Если у них было что-то похожее, пусть даже роль золота и алмазов играло что-то другое — поймут на раз. Если нет — затруднительно будет им втолковать… В первом случае моментально врубится какой-нибудь оранжевый в синюю крапинку шестиглазый пятиног, во втором — не поймет и гуманоид, схожий с землянами как две капли воды…
Он ощутил легкую опустошенность, как частенько бывало, когда оставалась позади какая-то проблема. Собственно, он знал все, что следовало знать, и дальше допрашивать ее ни к чему. Остается несколько часов тупо торчать в корзине, ожидая, когда покажется Инкомати…
Чуть расслабившись, он налил себе виски и лениво поинтересовался у забившейся в уголок Николь:
— Ты откуда родом?
— А что? — настороженно посмотрела она.
— Да так, — сказал Мазур. — О делах мы поговорили, а времени полно. Не трахать же тебя ради коротания скуки? Пожалуй, поторопился я выбросить плееры, сейчас бы или музыку слушал, или кино смотрел. А так… Разве что поболтать.
Она кажется, чуть приободрилась:
— Если вы так говорите, в самом деле не собираетесь меня убивать…
— Да не собираюсь, не собираюсь, — сказал Мазур столь же лениво. — Поживешь еще, и чек получишь… Так откуда?
— Из Марселя.
— Ну да, как же, — сказал Мазур, ухмыляясь. — Понятно теперь, откуда у тебя такой менталитет и почему так быстро вжилась в роль сообщницы гангстера, охотника за алмазами… Марсель… Милый городок, французское Чикаго той поры, когда Ши [3] был американской столицей криминала. Правда, знатоки уверяют, что настоящей столицей был то ли Нью-Йорк, то ли Детройт, но этикетка-«символ» прилипла именно к Ши… Ну, а у вас — Марсель…
3
Обиходное название Чикаго в США. По-английски — «Шикагоу».
— Ты там бывал?
— Как тебе сказать… — уклончиво ответил Мазур.
Вживую не бывал, конечно. Но воображаемые прогулки по городу совершал не раз — и отнюдь не из праздного любопытства. В лучшие времена канувшей в Лету империи Марсель входил в список городов, по которым советская морская перхота могла и прогуляться однажды — предусматривался и такой оборот событий, не для одного импортного города. А потому Мазур в свое время но картам, фотографиям, кинопленкам и инструктажам изучил Марсель так, что ориентировался бы там в случае чего получше иных коренных марсельцев. Но вот этого ей, конечно, рассказывать не строило. Перебьется.