Чужак из ниоткуда 4
Шрифт:
Сказано это было вроде бы легко и непринуждённо, но чувствовались в голосе Валерия Фёдоровича нотки, по которым сразу было понятно: возражений товарищ полковник, лётчик-космонавт и Герой Советского Союза не примет. Настоящий командир, чего уж там.
Встреча в Доме офицеров прошла насыщенно. Зал был полон под завязку, но лучшие места выделили школьникам и учителям. За исключением одного ряда в партере, где расположилось дивизионное и гражданское начальство.
Общение построили незамысловато. Сначала коротко выступили мы трое, каждый со своим рассказом, а затем пошли вопросы из зала и ответы
«Расскажите про Гарад. Как там живут люди».
«Что говорит наука о подобном переселении сознания, которое случилось с Серёжей Ермоловым. Возможно ли подобное в будущем ещё с кем-то?»
«Серёжа, у тебя есть девушка?»
«Вопрос Юджину Сернану. Расскажите про Луну. Как там?»
«Расскажите подробнее как вы собираетесь возвращаться на Землю».
«Как скоро мы полетим к звёздам?».
«Товарищ Быковский, вы уже не первый раз в Кушке. Вам нравится наш город?»
И так далее.
Записки передавали из зала, Орест их принимал, складывал перед нами на столе. Я или Валерий Фёдорович (Юджина в силу недостаточного знания русского письменного мы избавили от этого труда) брали наугад из кучи, зачитывали и отвечали.
Хорошо знакомый мне подполковник Полуботко Игорь Сергеевич, начальник особого отдела дивизии, попытался было контролировать процесс, заявив, что мы находимся в приграничной зоне, а среди записок могут попасться провокационные и даже содержащие военную тайну, но Быковский эти поползновения особиста быстро пресёк. Мягко, но непреклонно.
— Дорогой Игорь Сергеевич, — тихо сказал он подполковнику, отведя его под локоток в сторонку (дело было незадолго до начала встречи, за кулисами, а я всё слышал, потому что все всегда забывают, а то и вовсе не знают, насколько у меня тонкий слух). — С нами американский астронавт. Вы что, хотите, чтобы американская пропаганда, которая утверждает, что советские люди слово не могут сказать без цензуры, восторжествовала? Бросьте. Кто мы по-вашему, дети? Здесь два Героя Советского Союза и один полковник. То есть старший офицер. Всё будет нормально, обещаю.
— Под вашу ответственность, товарищ полковник, — буркнул Полуботко.
— Разумеется, — кивнул Быковский.
Сам я ещё со времён моего путешествия по США с бродячим цирком привык к сцене и чувствовал себя на ней свободно. Но оказалось, что и Быковский с Сернаном в этом смысле нисколько от меня не отстают. «Впрочем, ничего странного, — подумал я. — Они не только космонавты, но и публичные люди. Встречи, выступления, общение с обычными гражданами, власть имущими и прессой для них в порядке вещей».
Два часа — столько продлилась наша встреча. И ещё минут двадцать после этого мы раздавали автографы. Предвидя это, Быковский у меня спросил:
— Это же, фактически, будет не первый твой полёт, верно?
— У Кемрара Гели общий налёт больше трёх с половиной тысяч земных суток, — напомнил я. — А что?
— До первого полёта мы автографы обычно не даём. Но тебе можно.
Можно, значит, можно. Вот это уже
Когда основная толпа любителей автографов схлынула, мы вышли из Дома офицеров и уселись на лавочке напротив — чуток отдохнуть в тени деревьев.
— Какое интересное место — эта Кушка, — сказал Юджин Сернан, оглядываясь. — Здесь чувствуется… как это… — он щёлкнул пальцами. — Форпост, да. Чувствуется, что это форпост. Что-то такое в людях, особенное.
— Правильно чувствуется, — подтвердил я. — Форпост, крепость на самой южной точке великой страны. Кто однажды побывал в Кушке, не забудет этого никогда. Вот товарищ командир может подтвердить. А, Валерий Фёдорович, подтверждаешь?
— А то! — сказал Быковский.
— Здорова, Серёга! — я повернул голову на радостный возглас и увидел подходящих к нам всех четверых братьев Юрасовых, Короля и Сарпека Джанмухамедова. Видимо, по случаю субботнего дня и встречи с нами, ребята приоделись: отглаженные белые рубашки с отложными воротниками и подвёрнутыми рукавами, брюки-клёш, метущие асфальт. Начищенные туфли. Шик-блеск.
— Привет, ребята! — я поднялся навстречу, чувствуя, как моё лицо само расплывается в радостной улыбке. — Валерий Фёдорович, Юджин, познакомьтесь. Это моя команда. Сборная Кушки по футболу. Не вся, но основа.
— Основа только с тобой, Серёга, — сказал Король и повторил. — Только с тобой. Слушай, мы сразу к делу. Когда узнали, что ты приезжаешь… У нас сегодня матч с Мары. Вторая игра, решающая. Первую, в Мары, мы дунули один-три. Если и эту проиграем, не видать нам первого места никогда уже.
— Первенство Среднеазиатской железной дороги?
— Оно.
— Ну уж и никогда, — сказал я.
— Никогда, — вступил в разговор старший из Юрасовых, наш играющий тренер Юра. — Мы, основа, стареем. Ещё год-два — и всё. Молодёжь играть не умеет, а, главное, не особо хочет. В рамке так и нет никого тебе равного.
— Близко нет, — подтвердил Король.
— А Сашка Кочетуров?
— Сашка ленивый оказался, тренировки пропускает, форму не держит. Второй, Игорь, ты его видел, уехал уже, отца перевели. Да он и не успел толком ничему научиться. Мы же не мастера, любители, нам смену некогда воспитывать, все работают, у всех семьи. Пришёл новый человек со стороны, который уже играть умеет — хорошо. Но что-то таких всё меньше и меньше.
— Так вы что, предлагаете мне в рамку встать? — догадался я.