Дань для Хана
Шрифт:
— Но я могу помочь! И хочу!
— Как вариант, мы сделаем на него запрос, — не желал нас слушать Хан. — Если Монгол не желает войны, он найдёт парня и мы поговорим…
— Ты же понимаешь, что даже если он его отыщет, и какая-то информация спорная выплывет, они его спрячут, чтобы не усложнять дело! — Гавр был удивительно рассудителен и хладнокровен. — Если уже… — добавил мрачно и гостиная, где мы остались втроём, погрузилась в тишину. — Её план не идеален от слова совсем, но в том и прелесть. Такое бы не придумали мы. Пацан если и будет
— И всё же я бы не хотел вмешивать…
POV Хан
— Хан, — к нам торопливым шагом ворвался Амир. — Проблемы в клубе… — и я ему был рад за вмешательство. Веских доводов для отказа не находил, а категоричное «я сдохну, если с этой идиоткой что-то случится», даже мысленно звучало очень сопливо и невесомо.
— Ложись спать, — бросил насупившейся Дань. — Завтра поговорим.
— Но завтра уже экзамен…
— Спать! — отрезал грубее и, не желая вдаваться в прощания и объяснение, поспешил на выход.
В клубе и впрямь разборки затеялись. Аноним позвонил, заяву киданул мусорам, что у нас толкается наркота. И конечно на это отреагировали нужные отделы. Перед облавой нам свои позвонили, предупредили, поэтому, мы что успели, подчистили, но повозиться пришлось.
И это при том, что я запрещал торговлю, но всегда найдётся официант/бармен, торгующий из-под полы.
Вернулся под утро. Злой, уставший, а Данька уже собиралась в школу.
Меня поставили перед фактом. Плану быть. За него проголосовали большинством. Я бы мог упереться и ребром поставить вопрос, но… они бы сделали по-своему. Да и было в этом что-то отчаянно верное.
Я торопливо принял душ, переоделся и обратно в тачку нырнул. Следили за школотой. Славка, как и сказала Дань, был. Его видели и теперь не спускали с него глаз.
Я за Дань переживал. И всё никак не мог поверить, что женился на этой сумасшедшей девчонке.
Кошмар какой-то. Но мой, персональный, который я ни на какой сладкий сон бы не променял.
Наблюдали со стороны.
Даня, на своей тачке подъехала к вышедшему из школы в компании друзей Славке. Мы на других машинах в разнобой стояли: неброских, чтобы из кучи автомобилей не выделяться.
И когда Лаврентьев сел к Дань в тачку, — даже не знаю, какую она ему хрень наплела, — мы за ними хвостом увязались.
POV Даниила/Дань
— А куда мы едем? — озадачился друг. До этого сидел, как ни в чём не бывало. Отвечал на поверхностные вопросы, которыми я его отвлекала. Чувствовала его сомнения и умеючи дурила голову.
— С главной уйдём, не хочу святиться на камерах,
— Так я не понял, у тебя дела разрулены или продолжаются неприятности?
— Ничерта хорошего, — не лгала, потому и прозвучало убедительно. — дело, по-прежнему, дрянь. Просто горело, срочно решить кое-какие вопросы и… в общем, мне срочно было нужно заручиться поддержкой…
— Хана? — впервые с момента встречи мы затронули тему «Хан».
— Я думала, что он… он… но Хан переубедил и обещал помочь.
— И поэтому ты вышла за него?
— Ты уже в курсе? — я догадывалась об этом, уж такая новость, вероятно, облетела всех быстрее, чем мы вернулись из ЗАГСа домой. Но отыграть удивление было нужно. Время потянуть, хотя осталось всего ничего.
— Конечно! Вчера меня оглушили новостью, — хмуро добавил Славка, нервно почесавшись. Я вильнула на край города.
— И куда мы теперь? — после очередного поворота в «никуда», опять заволновался друг.
— Уже всё! — я тотчас свернула к полуразрушенному зданию, стопорнула.
— И зачем мы здесь? — тихо озадачился Славка, покосившись на меня.
— Убивать тебя буду! — вытащила ключ из скважины и вышла из тачки.
Глава 45
POV Даниила/Дань
— Ну же, крутой мен, вылезай! — сменила дружеский тон на стальной, не обещая мирного допроса. В этот же момент к нам подъехали три тачки. Чёрные две и цвета мокрого асфальта. Вполне непримечательные, хотя не самые простенькие. Мерс, Тойота, Мазда. Взяли мою машинку в кольцо. Вот теперь Славка занервничал, но истерика и паника ему не могли помочь — из тачки его выдернули, как бы не орал.
Он не плохой парень, порой даже круче других, но что крутизна мажора стоит перед лицом реальной опасности?
— Бл*, чё происходит? — верезжал, вопил, молил, ревел, проклинал, угрожал, умолял.
Было ли мне его жаль? Нет! Ведь, по сути, с ним ещё ничего не делали. Потолкали чуток, один раз он сам нарвался на кулак.
— Дань, бл*, в чём дело? — у меня выискивал ответа.
— Это и я хочу узнать, — тяжко выдохнула. Мне не нравился такой расклад, а ещё больше, что приходилось разбираться с «другом». — Я обещаю, что тебя не тронут, если скажешь, с кем ты говорил, — отчеканила, когда Славку усадили на какой-то цементный блок. Друг выглядел жутко напуганным:
— Я не понимаю, о чём ты.
Я из кармана достала пакетик с герычем, его ещё до поездки просила. Бросила перед другом:
— Если думаешь, что я шучу, зря. Убили отца, его людей и ведётся охота на меня. А я, ну, прости, вот такая тварь, что хочу жить. Если мне понадобиться тебя убить, я это сделаю, — сказанное было… чистой правдой. Какой бы я милой и веселой не была, я росла не в простой семье. Мой отец не безобидный художник. Сострадание мне не чуждо, но не к тому, кто причастен к смертям людей, дорогих мне!