Даниэль: Снова в школу, школу магов
Шрифт:
В своих поисках я дошел до реки. Вейлуга в этом месте широкая, судя по названию села, ее где-то можно перейти пешком. Чуть в стороне от дороги и небольшой паромной пристани стоят несколько вытянутых сараев и небольших домиков-лачуг. К ближайшему, окруженному развешенными на жердях рыбацкими сетями, я и направился. Под небольшим навесом на скамейке сидел дед. Сам старый, высохший, он узловатыми пальцами чинил старые корзины, судя по запаху, из-под рыбы.
Я поприветствовал. Разговорились. Дедушка выслушал мою жалобу на отсутствие мастеров и невозможность купить припас. Покряхтел, встал с трудом и махнул рукой.
– Пойдем. У меня в
В сарайчике оказалась вполне нормальная столярная мастерская, похоже, дед Миц, так он представился, в лучшие годы не только рыбу ловил, но и лодки сам строил. Собрали много нужного мне для создания экипировки лучника: загнутый нож-скобель, две бронзовые маленькие струбцинки, моток льняных веревок, приличный кусок старой буйволовой кожи, пучок жил, шило, рыбий клей кусочками на нитке, как бусы, и медный ковшик для варки клея. Очень мне понравились висящие на стене рубанки нескольких видов, стамески, долота, разные приспособы посерьезнее, но строить яхту я в ближайшее время не собираюсь, а вопли собственной жабы, которой всего всегда мало, стойко игнорировал. Деревом дед Миц не занимался уже давно, стрелы не делал никогда. Потому такой халявы, как нескольких сотен хорошо просушенных и обточенных заготовок для стрел, у него не оказалось. Жаль....
Сторговались на короне с четвертным за все, дед цены знал, торговался бодро, даже с огоньком. Напоследок я выпросил у него два новых плетеных дна для корзинок. Специального зажима для вытаскивания стрел из мишени у меня не было, а бронзовые наконечники из ствола дерева, если в него стрелять, тренируясь, придется ножом вырезать, некоторые будут и ломаться, так никаких запасов не хватит. Надо мишень самому собирать, вот плетенки для нее на лана и привязал.
Расспросил деда Мица о дороге, оказалось что перекат, по которому можно перейти на другой берег ниже по течению, примерно в миле, но сейчас вода высокая и никто, даже на лошадях, там не переправляется, нужно идти на паром.
С паромщиком спорили долго, мало того, что он хотел получить две куны за меня и четыре за лана, как за целую лошадь, так он еще и не собирался нас одних везти, сказал ждать еще попутчиков. "Жаден ты, Парамоша...".
Я походил вдоль берега. С большой лодки парень утренний улов сгружал, подростки забирали корзины и уносили к сараю и навесам, где несколько женщин рыбу чистили, сортировали и по бочкам раскладывали. Когда лодку освободили, я сговорился с рыбаком за куну переехать через Вейлугу. Запредельная жадность - путь к разорению, пусть паромщик теперь других пассажиров дожидается.
Даниэль. Провинция Лерорн, дорога на Лерорн. Полдень.
Когда вышел на дорогу и прошел примерно с милю, меня из рощицы окликнули.
– Даниэль, постой, мне надо с тобой поговорить.
Из-за дерева вышел Адемар, кто бы сомневался, что мы снова встретимся.
– Ты где бродишь? С утра тебя жду.
– Э...
Что-то ответить я даже не успел.
– Ты говорил, что найма ищешь, я принимаю тебя на службу, пока на декаду, - с этими словами Адемар ю'Маклон бросил мне монету.
Я дернулся, что бы поймать, но не сумел, только сбил в полете рукой на землю. У моих ног упал золотой кругляшек. Это ж сколько пахать придется, за одну декаду
– Идем, - Адемар развернулся и пошел в лес.
Только что я думал о паромщике, о его жадности, а сам? Моя собственная жадность меня не погубит? Ведь не знаю ни кто он, ни чем занимается, ни зачем меня нанял. Такие не веселые мысли крутились в голове пока шел за нанявшим меня человеком.
Пришли на поляну, где пасся конь иуристора. Пока Адемар седлал жеребца, я, наконец-то, смог этого человека нормально рассмотреть. На вид лет двадцать пять с небольшим, высокий, жилистый, правильные черты чуть удлиненного лица, русые волосы до плеч, над правой бровью свежая рана-царапина. Одет по-походному, высокие, выше колен, сапоги со шпорами, доспех из небольших металлических пластин внахлест, на груди пластины крупнее и толще, руки прикрыты наручами и кожаными перчатками со стальными нашивками, помимо широкого пояса с многочисленными кармашками-сумочками, еще два ремня с метательными ножами пропущены крест накрест через грудь, на поясе сабля в металлических ножнах, рукоять серебристым металлом и красноватой костью отделаны, саблю вообще первый раз в этом мире вижу, серый шерстяной плащ скрепляет серебряная застежка в виде головы оскалившегося медведя. Кстати, о том, что путешественник благородный, кроме заносчивости, ничего не говорит, на руке нет кольца.
Адемар поднялся в седло легким толчком с земли и только потом оперся на стремена. Я задался вопросом, почему перед этим он, стоя за конем, обошел его и взялся за луку седла справа, при прыжке не придерживал саблю? Она ему не мешала -все натренировано и отточено. Ножны висят на правом боку, так как было бы удобно для левши. Значит опытный кавалерист, не просто гражданский путешественник.
– Не спи, следуй за мной.
Мы, молча, шли лесом часа три. Попросить подождать или дать отдышаться, мне гордость не позволяла, он то верхом, а я с ланом в поводу на своих двоих. За это время дважды проходили краем болот, в буреломы не заводил, но и тропами мы шли не всегда. У меня создалось впечатление, что мой наниматель мест не знает, только придерживается общего направления. Зверья вокруг бродит очень много, раз четырех косуль вспугнули, я не видел раньше вживую, как красиво они скачут, длинными затяжными прыжками, как бы зависая высоко в воздухе.
Остановились на большой поляне, вокруг светлый хвойный лес. Адемар достал из сумки большой пергамент с какой-то схемой и стал сличать ориентиры. Мне посидеть спокойно, вытянув усталые ноги, не дал. Отвязал от своего седла холщевый мешок, бросил на землю рядом со мной.
– Разведи костер, к вечеру должен быть ужин на нас двоих.
Отдал распоряжения и, опять не дожидаясь моего ответа, направил коня к высокому дереву с приметной двойной верхушкой.
– А как мне Вас называть?
– свой вопрос я задал уже в спину.
– Ваше благородие Адемар.
– Даже голову не повернул.
Ладно, не важно, благородный хам он или просто нелюдимый, лучший выход - не обращать внимания на его выходки. Ужин... ок, займемся ужином.
В мешке, нашел крупу, темную, граненную как греча, только покрупнее, сушеное мясо, кусок брынзы фунта на два, полтора каравая серого тугого хлеба, мешочек с тонкими плитками прессованных ягод и трав, местный аналог чая, медный котелок больше моего и десяток длинных луковиц - гибрид репчатого и лука-пырея.