Даниэль: Снова в школу, школу магов
Шрифт:
– Что там у тебя?
– спросил Адемар.
– Стреляют....
– Есть амулет разового телепорта, но задействовать его можно только на улице, здесь объем помещения не позволяет провести безопасную активацию.
– Они все собрались за длинным зданием, мы можем через крышу выбраться к ограде и уйти.
– Ты уверен, что там свободно?
– Могу разведать.
– Давай, а я пока соберу самое необходимое.
Выбрался с арбалетом и моим счастливым тесаком на чердак, спрятался за трубой, сюда попасть стрелой почти невозможно. Осторожно раздвинул солому над головой. Темный лес, частокол, больше ничего и никого не видно. Еще шире раздвинул вязки и осторожно высунул голову.
Сбоку шею обхватили руками и стали меня душить.
Пришел в себя я от шлепков ладонью по лицу.
– Очнулся?
– спрашивающего я узнаю, это Фабр.
– Веди себя смирно и останешься жить. Понимаешь меня? Кивни.
Киваю. Все тело напитано болью, руки вывернуты и скручены за спиной. Главарь наемников рывком поднял меня на ноги, подтолкнул вперед. Мы вышли из-за угла и оказались перед домом Косаря. Двери, которую я укреплял, сейчас нет, проем чернеет темнотой. Через порог, ногами к нам лежит труп. Пока был в отключке, похоже, был еще один штурм, судя по осторожному поведению наемников, снова неудачный. Фабр ударом сбил меня на колени. В руке он держит маленький арбалет, от которого ощутимо веет холодом, стрела зачарована чем-то очень отвратительным.
– Норбер!
– зашипел главарь.
– Поставь щит!
Из-за наших спин вышел адепт и начал магичить. Воздух перед нами заискрился. Этот тоже опасается, держит за спиной приготовленный метательный нож, один из комплекта Адамара. На лезвии коричневые искорки, нож "заряжен". Серьезно они моего старшего боятся. Еще один воин, с арбалетом, припадая на раненую ногу, встал по другую сторону от мага. Надеется, что тот и его прикроет? Я покрутил головой, больше вокруг нет никого живого. Эти трое - все кто остался из почти двух десятков?! Мы - крутые!
– Адемар! Посмотри, кто у меня есть. Не хочешь выкупить его голову? Нам много не надо, отдай, что Косарь прятал, и идите на все четыре стороны.
– Я согласен, - голос у Адемара совсем слабый.
Когда он появился в проеме, придерживаясь за косяк, я поразился, как он еще стоит. Голова рассечена, кровь залила пол-лица, на плече в броне прореха, целый клок чешуй лоскутом висит, в дыре видны окровавленные тряпки.
– Отпустите мальчишку, и я отдам вам сундук Лютого Косаря.
– Отдашь, это хорошо, а что нам сказать хану Саржнидора, у которого ты обманом выманил карту? Он потребует извинений от тебя лично.
Я видел, как Фабр перебирает пальцами на рукояти арбалета. Он тянет время, а сам собирается стрелять! Один раз я уже опоздал с предупреждением, и стрела попала в старшего.
– Берегись!
Атаковали все. Адамар может на долю секунды раньше выхватил из кобуры огнебой и выстрелил. Небольшой взрыв произошел в районе груди адепта. Всех пронзил мгновенно замораживающий холод. Вот ты какая, заморозка.... Меня частично прикрыл своим телом Фабр. Сейчас из него выросли кристаллики льда, все жидкое замерзло. На моем плече и боку тоже появился иней. Ничего не чувствую. Не могу двинуться. Только жуткий свист - фи-и-и-и-нь-з-з, фи-и-и-и-нь-з-з. И потрескивание льда.
Иуристор лежит у порога. Похоже, в него попали. Интересно, кто успел? Голова не двигается, скашиваю глаза. Главарь только начал движение рукой, арбалет у него не разряжен. Стрела из большого арбалета вонзилась в косяк. Значит, адепт Норбер успел метнуть нож. Адемар зашевелился, повернулся на бок. Рукоятка торчит из бедра. Не знаю, чего там намагичил этот недоучка, но точно ничего полезного для здоровья.
Через некоторое время зацокали копытца, появился Рекс с обрывком перегрызенной веревки на шее. Встал на расстоянии, в зону заморозки не пошел. Внимательно меня рассматривает, пережевывает губами, словно что-то выговаривая. Этот ненормальный лан не убежал! И это очень хороший признак - значит, он меня еще не похоронил.
Глава 7. Трудности накопления первоначального капитала.
Даниэль. Провинция Лерорн, заброшенная база разбойников в лесу. Вторая половина дня.
Скользкий переливчато-нефритовый чешуйчатый бок гигантской рыбины подтолкнул меня, отлетаю... заторможенным мячиком. Плавно рассекаю теплую нежную воду и ударяюсь о... другую, не меньшую, рыбину. Та также лениво шевельнулась, чуть поддала колючим хвостом и подбросила меня... вверх, к низким свинцовым тучам, местами разрезанным золотыми ножами прорвавшихся лучей. Взмахиваю руками, как крыльями.... и лечу, не высоко, над поверхностью. Подо мной в изумрудных струях вяло шевелятся рыбы-монстры... их много, каждая со стоменя размером. Кругом, куда достает взгляд, нет места, где можно безопасно приземлиться, ни клочка тверди, а падать в этот тягучий водоворот, между живых жерновов, нельзя, это я отчетливо осознаю... и не хочу. Вдруг отсветы-зайчики солнечных лучей заметались, отражаясь от скользких спин, сминая видимое в цветной калейдоскоп. Над головой со звоном лопнуло стеклянное, как оказалось, небо, и мириадами осколков осыпались. Острые прозрачные слезинки падают, раня, прорезая меня, сбивая в радужную воронку. Сопротивляюсь, пытаясь продолжить полет, главное не сорваться вниз, но сил нет, глаза уже заливает кровь, теплыми струйками течет по лицу....
***
По щеке еще раз прошелся шершавый язык. Фу, мокро! Рекс обслюнявил меня! Вытереть лицо не могу, руки по-прежнему стянуты за спиной. Пробую вытащить из пут руку. Не получается. Зря дергаюсь. Дергаюсь? Шевелюсь? Думаю? ... Значит, ... я жив! Меня не прибило этим ледяным взрывом!
Вместе с ощущением торжества от того что живой, пришли и другие ощущения, не менее сильные. Рука, бок, бедро как будто разрезаны тысячами осколков стекла, как в моем сне-бреде. Нет, не просто разрезаны, стекла по прежнему во мне, и малейшее движение сменяет ноющую боль на пронзительную, всепоглощающую. Медленно-медленно, осторожно-осторожно дышу, стараюсь не сделать ни одного лишнего движения, надо загасить, унять это парализующие разум чувство оголенных нервов. Когда добился некого терпимого равновесия, приоткрыл глаза. Ко мне, шевеля пухлыми губами с редкими тычинками волосков, приближается морда лана, одного движения хозяина ему показалось мало, снова намеревается облизать. Говорить или отвернуться не решаюсь, боюсь вспышки боли, попробую защититься от новых "нежностей" через мимику - делаю "страшные" глаза. У Рекса на физии тоже прорезались эмоции, глаза стали удивленными, затем он фыркнул, при этом капельки слюны полетели во все стороны и в меня тоже. Снова оплевал, зараза! Лан попятился, встал в стороне, даже отвернулся, но одним глазом косит, присматривает.