Дело о золотой маске
Шрифт:
И ведь не врала. Во всяком случае, искренне верила в сказанное — это Итен ощущал четче некуда. Разве лишь чуть преувеличила свою роль. Вряд ли к королевской рокировке, могла привести одна лишь угроза женитьбы оного на фаворитке. Наверняка ведь не простушка без роду и племени, одно присутствие которой могло оскорбить надутых индюков-аристократов. Такую к монарху не подпустили бы никогда все равно в каком качестве. С другой стороны, кто этих предков разберет?
— Не смей! — взвилась карга. — Ты… плебей! В мое время подобные тебе могли бы говорить со мной, только стоя на коленях! Мой
— Да какая теперь разница?! Ни одно столетие минуло! — перебил ее Итен. — Не полагаете ли вы, в самом деле, будто мир переменится по вашему вкусу?
Карга надула губки и сморщила аристократический носик.
— Послушай мальчик, — проронила она, успокоившись, — неужели тебя не интересует страшнейшая несправедливость, учиненная надо мной и настоящим королем?
Наверное, стоило бы слукавить, тогда у Итена появлялся шанс узнать больше, выяснить мотивы, которые и без того становились понятны и, быть может, узнать, где в следующий раз объявится проклятая маска. Однако врать в сновидении невозможно.
— На троне узурпатор! Из-за него все пошло наперекосяк, челядь забыла свое место, а истинные драконьи владыки…
— Семь сотен лет прошло, — снова перебил ее Итен. — Если дворцовый переворот и имел место, он остался в далеком прошлом; нынешнее положение дел меня абсолютно устраивает, скажу больше, я лично оставлю лишь мокрое место от любого аристократа, потребовавшего от меня встать на колени. А главное, ваши оправдания не стоят испражнений, сливаемых в городскую канализацию, в сравнении с тем, что вы учинили, сударыня.
Ему не было жаль это чудовище. Если упомянутая служанка знала о маске, то она тоже получила по заслугам. А те неизвестные — если они, конечно, существовали, — которые не допустили королевской женитьбы и вовремя убрали обезумевшего короля, заслуживали высших государственных наград.
— Не кажется ли тебе, мальчик, что я достойна хотя бы сочувствия?
— Нет.
Возможно, не занимайся он этим делом, не знай, сколь отвратительная дрянь артефакт, а его создательница — и того хуже, он посочувствовал. Чисто по-человечески. Поскольку обвинять кого-либо, даже последнего негодяя, в чужих преступлениях — подло. И казнить за то, чего не совершал — тоже. Но только, если бы эта тварь не создала маску, если бы не крала чужую молодость и красоту, не подставила под угрозу уничтожения весь Гранвиль! Дуру в образе золотой бабочки, согласившуюся на одну волшебную ночь и, наверняка, до конца не верящую в собственную гибель, жаль было больше. И да окажется она в следующей жизни благоразумнее, нежели в этой.
— Ты очень, очень жесток, мальчик. Или… плохо образован.
Итен невольно приподнял бровь, выказав заинтересованность.
— Возможно, в вашем неверном, искаженном мире всякое существование простолюдина и даже простеца, неспособного к магии, имеет ценность. Но не в том, в каком я родилась и жила. Взгляни на меня! Я ведь действительно безвинна! Я не нанесла вред ни одному аристократу. Это мне не позволили осуществить мечту и стать королевой. Это моего возлюбленного умертвили, обвинив меня в его смерти. Меня оболгали и казнили в этом зале! Меня, которая осуществляла чужие
— Неужели?.. — Итен готов был не поверить собственным ушам: она не лгала по-прежнему.
За уже не столь и короткий срок работы в полиции он частенько убеждался: лишь небольшая часть негодяев мнят себя преступниками и отъявленными мерзавцами. Остальные обеляют и оправдывают неблаговидные поступки, как умеют. Кто-то уповает на несчастливое детство, гнусных родителей, несправедливости, произошедшие с ним в прошлом. Другие винят во всем сложившиеся обстоятельства и выставляют себя их безвинными жертвами. Некоторые на полном серьезе заявляют, будто защищались. Но никто пока не опускался до того, что утверждал, будто совершал благодеяния.
— Золотая маска — величайшая милость, — продолжала тем временем карга, — данная недостойной за исполнение мечты. Разве мечта не стоит того, чтобы отдать за нее самое дорогое, мальчик?
— Я так не думаю.
— Чего еще ожидать от плебея? — произнесла она с печалью в голосе. — Жаль, я рассчитывала найти союзника в твоем лице.
Итен отвернулся от нее. Проблема просыпания никуда не делась. Как ее решать он пока не знал, разговоры же с ушедшей в небытие, но крайне навязчивой каргой раздумьям не способствовали.
Зеркала, зеркала, зеркала. И двери, которые лучше не открывать, если не уверен.
А он, пусть и знал, что ее казнили в зеркальном зале, почему-то рисовал в воображении эшафот и палача в небесно-голубой или белоснежной мантии с огромным двуручным мечом или топором на плече. Нет… это он ошибся. Головы рубили во времена первой революции и отнюдь не магам. Магов тогда не казнили, а убивали во время задержания, в стычках, либо им удавалось уйти.
— Да, зеркала, мальчик. Я сама попросила именно эту казнь.
Итен вздрогнул.
— Я даже обещала взять на себя убийство возлюбленного короля. И ты догадываешься почему, только не запомнишь.
— Ошибаетесь!
— Смотри!..
Стало очень светло. Повинуясь ее приказу, вспыхнули тысячи, а быть может, всего одна свеча. Огни, бесконечно отражаясь и повторяясь, дробились, трепетали, создавали множество подсвеченных дорожек, уводили в чуждые миры, откуда не могло быть возврата. Одна из самых действенных казней для любого мага, поскольку именно маг способен находить пути там, где их нет, если поверит в их существование. Зеркала запутывали сознание. Остаться стоять на месте в зыбком пространстве колышущихся огней не удавалось еще никому. Да и дверь манила — одна из тысячи похожих, но с виду такая обыкновенная, деревянная.
— В мое время верили: если казнимый отыщет дорогу назад, в реальный мир, с него немедленно снимут все обвинения. Вот только подобное не удавалось никому. Маги уходили в зазеркалье и никому неведомо доходили ли хоть куда-нибудь. Ты слышишь меня, мальчик?
Он кивнул. Итен сомневался в том, что ему безопасно здесь находиться, а еще опасался, как бы его обновленная кровь действительно не вызвала из зеркального небытия дух древней карги. С кем он говорил? Только ли с собственным воображением? Итену неоткуда было узнать про короля. С другой стороны, он несколько раз уже получал похожие подсказки.