Держи меня крепче
Шрифт:
– Ты точно свихнулась. И я вместе с тобой…
– Ура! – она почему-то накинулась на меня, сжимая в объятиях. – Я знала, знала, что ты согласишься!
Стоп, когда это я согласилась? Последняя моя фраза относилась к тому, что нам в психушку прямая дорога, а не в лягушки-путешественницы.
– Подожди-подожди! А если я найду тебе пустую квартиру?..
– То есть? Снимать хату? Ты знаешь вообще, сколько за нее платить надо? Я бы в общаге пожила, но туда летом не пускают. Они там ремонт замутили.
– Нет, я не об этом, – начала я свою пламенную речь и по ходу вспоминая,
– Только квартплату?.. Звучит мутновато, – насторожилась Леська.
– Там просто… мне одна знакомая ключи оставила, чтобы я цветы поливала, пока она не приедет. А она приедет только в конце августа – у нас как раз заселение будет! Так что можешь пожить пока. Временно, – я пустилась в хлипкие объяснения, в которые и сама бы не поверила, но говорить, что эта квартира является частично моей собственностью говорить хотелось еще меньше, но подругу устроили мои путанные объяснения и она поинтересовалась расположением квартиры.
Этот вопрос застал меня, мягко говоря, врасплох, но я быстро скооперировалась и отзвонилась Шеру с просьбой помочь в этот деле. Он, как обычно, проигнорировал мой вопрос, задал кучу своих, причем требовал на каждый из них развернутый ответ, а получив все, что хотел, скинул, пожелав доброй ночи. Только после того, как в трубке раздалась серенада коротких гудков, я поняла, что, во-первых, сейчас глубоко за полночь, а во-вторых, ответа я так и не получила. Пришлось перезвонить.
Потом мы съездили за ключами и отправились в сторону мэрии, около которой и находился «наш» дом. Самый верхний этаж. Безупречно работающий лифт. Чистый подъезд. Сказка…
Тот подъезд, где мы с родителями живем, конечно, тоже всегда чист и опрятен, но то, что построен дом был в сталинские времена, дает о себе знать, хотя в свои младенческие годы он считался шикарной новостройкой, где могли позволить себе поселиться лишь буржуи или уважаемые ученые НИИ. Конечно, спустя годы, шик и лоск здания был им растерян, но, тем не менее, тот факт, что построено оно было «на века», до сих пор дает о себе знать.
При всех достоинствах моего родного жилища, я не могла не оценить великолепия представшей картины.
Среди прочих новостроек, расположенных вокруг мэрии, моя выделялась своими выдающимися габаритами и монолитностью – казалось, что здание высечено из той самой ледяной глыбы, айсберга, который выбрал иной путь и был выловлен строителями и использован по назначению, а не по банальному стечению обстоятельств сыграл непосредственное участие в крушении «Титаника». Эта высоченная сверкающая на солнце при свете дня блеском начищенных стекол, а ночью переливающаяся кавалькадой мерцающих огней, сменяющих друг друга в известном лишь им одним порядке, махина являла собой не какой-нибудь шикарный гостиничный торгово-развлекательный комплекс, как мне изначально показалось, а являлась тем самым домом, где добрый дядя мэр выделил мне и Шеру квартиру.
С выроненными на подходе к входу челюстями и глазами навыкате мы прошли мимо швейцара, любезно приоткрывшего дверь «двум очаровательнейшим дамам», и уже почти начали свое безмолвное торжественное
– Здравствуйте, девушки, – тут же порушил мои идеи качок неожидаанно бархатным голосом.
Леся в мгновение ока подобралась, животик втянула, хотя он у нее и так плоский, но теперь, кажется, вообще к позвоночнику прилип, провела рукой по волосам и отбросила их через плечо в легкой небрежности. Еще один момент – моя подруга забыла, что полтора часа назад с энтузиазмом, достойным лучшего применения, размазывала тушь по щекам. Разумеется, сейчас ее фэйс выглядел в стиле «воскрешение ведьмы из потустороннего мира», но я же не самоубийца, чтобы говорить ей об этом…
– Здравствуйте, – сладко проворковала она, кокетливо прищуривая глаза.
Надо отдать должное выдержке парня, вернее мужчины – ему по-любому около тридцатника – он даже не отшатнулся!
– Позвольте узнать, что вы здесь делаете? – его голос теплым благоухающим коконом стал обволакивать меня.
– А мы хотели бы заселиться, – продолжила игривым тоном Леся.
– И в какую же квартиру? – не меняя интонации, изрек гипер-спокойный обладатель теплого бархата.
– В… – подруга скосила глаза на меня и с очаровательной улыбкой, приклеенной, видимо, на супер-клей, шикнула, – Ленк, номер какой?
– Эээ… Я не помню, – развела я руками, уже начиная мысленно клясть себя и огорчаясь, что придется еще раз звонить благоверному, который уже, скорее всего, сотый сон видит или развлекается в компании малолетних профурсеток и «Кристала», которым своих малявок поит, извращенец.
– Как не помнишь? – округлила глаза Леся, но улыбку стереть не могла, все же – супер-клей, на его тюбике так и написано: «Склеивает в момент и навсегда!« – нельзя не поверить такому лозунгу, тем более после предоставления неопровержимых доказательств.
– А ключи у вас есть? – обратился ко мне тот, кого минуту назад я совсем не оценила, а сейчас с жадностью пыталась запомнить в нём всё.
– Есть, – вымолвила я, чуть ли не растекшись лужей на мраморном (и с чего я взяла, что он мраморный?!) полу и вытащила из кармана связку в паре ключ и брелок.
Амбал немного опешил, но виду не подал, лишь что-то на дне его умопомрачительно шоколадных глаз шевельнулось в недоумении.
– Да, вот наши ключики, – вырвав из моих ослабленных рук связку, Леся помахала ею перед носом импозантного мужчины.