ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ ОТ У. ЧЕРЧИЛЛЯ ДО Д. МЕДВЕДЕВА. Том 10.
Шрифт:
Соответственно, в этот период бывшие диссиденты, которые себя стали величать демократами и либералами, начали процесс замены старых, советских героев на новых, западных. Некто по фамилии Жовтнис наделал много шумихи своим «открытием» — оклеветал героиню Зою Космодемьянскую, — якобы она злоумышленно, без всякого мотива, поджигала дома односельчан, и за это они её поймали и сдали гитлеровцам, это подлая ложь.
Вместо советских героев «новое» телевидение стало навязывать других героев, вражеских, хотя Запад холодную войну не прекратил: припеваючи живущих «интердевочек», Шварценеггера, «крепкого орешка» Б. Уиллиса, Рембо-Сталоне, который уже пачками уничтожает беспомощных советских солдат, и это выглядело забавно, многих не корежило.
При этом стали отвлекать молодежь от политики по методу Бланка-Ленина-Коллонтай:
Я вышел из сада. Из сада
Плыла в окна фасада
Рапсодия распада.
Сыграй мне, Растропович, рапсодию распада,
Виолончель влеченья!
Сыграй без исключенья Растроповичиаду
Художника и черни.
Ты, как мулатку в зале, к себе поставишь задом
Виолончель влеченья…
И, похоже, не случайно в начале перестройки перевели и издали книгу М. Пьюзо «Крестный отец» — это был учебник по организации мафиозных структур. И вдруг стали массово появляться хорошо организованные «братки» с утюгами, паяльниками и щипцами для рэкета. Лозунг Горбачева «больше демократии — больше социализма» быстро привел к полному уничтожению социализма и к власти капитализма, причем «дикого». А стремление к «социализму с человеческим лицом» привело к капитализму со звериным оскалом. И вспоминается бессмертный Н. Гоголь, его комментарий после поездки по Европе: «С изумлением увидел демократию в её отвратительном цинизме. Всё благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к удовольствию».
Многие диссиденты подались в политику, другие в бизнес, а третьи —и в бизнес, и в политику. Галина Старовойтова стала символом и героем демократического движения СССР и затем России, и «ратовала» за благо народа больше всех. На самом же деле реальность выглядела по-другому — о чём свидетельствует в своей книге родной брат известного репрессированного руководителя Госплана СССР Вознесенского — Л.А. Вознесенский, который был при Кремле экономическим аналитиком:
«Может быть, самым скандально броским носителем далеко не лучших особенностей этой группы была Старовойтова. В начале октября 1989 года (факт этот зафиксирован в моём служебном дневнике) она, будучи депутатом Верховного Совета СССР, позвонила мне в аппарат Совета Министров и попросила принять её. К этому времени была достаточно хорошо известна её активная, по существу провокаторская роль в создании и разжигании первого кровавого межнационального конфликта в нашей стране — столкновения двух народов, двух республик в Нагорном Карабахе. Так вот, эта крайне самоуверенная особа обратилась ко мне с просьбой уговорить Н.И. Рыжкова подключить Совет Министров СССР к деятельности, принадлежащей ей частной фирмы в Великобритании! (помнится, в ней работали её тогдашний муж и сын).
Признаться, я на секунду опешил от такой наглости, помноженной на глупость и ещё раз — на откровенную корысть борца за народное благо. У меня навсегда осталось прямо-таки физическое ощущение брезгливости от общения с этим живым воплощением откровенного рвачества и нечистоплотности, идущим на всё ради достижения своих личных целей. Так что, направляясь к могиле Л.Н. Гумилёва, находящейся в Александро-Невской лавре в Ленинграде, я больше всего боялся, не окажется ли захоронение Старовойтовой рядом с местом его упокоения и храмом, — это было бы вопиющим кощунством» («Истины ради», М., 2004 г.).
Вспоминает Г. Старовойтову и знаменитый математик и историк И. Шафаревич: «Недавно Г. Старовойтова, советница президента, согласилась, что приватизация идёт хищнически, на нечестные деньги. Но заявила, что, по её мнению, это
Я не против нормального капитализма, — но почему это не сделали открыто, гласно, не сказали: «А теперь, дорогие сограждане, мы будем строить в СССР (или в России) капитализм. Ведь ничего подобного не было ни в Польше, ни в Китае, ни в Венгрии. Но ведь примерно 15 лет, начиная с Горбачева, либерал-демократы строили капитализм, но публично об этом упорно молчали, и на вопросы: куда дальше идем и что дальше строим — упорно увертывались от честного ответа.
В «перестройку» уже не было никаких ограничений на выезд из СССР, однако процесс выезда замедлился. Часть евреев принципиально не желала уезжать из СССР, они решили осуществлять сионистские идеи, озвученные выше Г. Рутманом, в СССР или на месте бывшего СССР Соответственно стали появляться различные обоснования, например, израильский журналист Р. Давид в «Вестнике еврейской советской культуры» от 11 октября 1989 года утверждал: «Восточноевропейское еврейство — это "на все сто" коренная национальность на том просторе, которое мы называем Россией».
Соответственно начались "укоренительные" действия, например, в 1989 году еврейское сообщество пыталось возродить закрытый в 1925 году Петроградский еврейский университет под новым названием — «Ленинградский еврейский университет». Но затем открыли его в Москве, а в 2004 году после ареста М. Ходорковского переименовали его в «Высшую школу управления имени С.М. Дубнова».
Большинство населения СССР составляли русские, а чтобы некоторые русские не рыпались — не вздумали защищать социализм и СССР, против них был применен оригинальный подавляющий их прием: «В подъёме и падении русского коммунизма важную роль сыграл и еврейский вопрос. У западных левых были очень крепкие еврейские связи. Некоторые из этих левых были заражены еврейским национализмом. Они повернули свои перья и свои усилия против коммунизма, когда поняли, что русский коммунизм стал по преимуществу русским. Чтобы оправдать свою измену, они стали распространять черную ложь о "русском антисемитизме"», — объяснил израильский писатель и журналист Исраэль Шамир («Власть Каббалы», М., 2007 г.).
Стоит заметить, что Исраэль Шамир умышленно лукаво употребляет выражение «русский коммунизм» вместо — «еврейского коммунизма», навязанного России в 1917 году. Русский окрас этот коммунизм стал принимать только после чистки 1938 года, когда в результате неё вместо евреев к управлению страной была допущена большая группа талантливых русских молодых управленцев: Вознесенский, Кузнецов, Капустин и пр., которые, однако, все были расстреляны Сталиным в 1950-м году; в определенном смысле русским можно назвать социализм в СССР после войны.
И уже при Горбачеве либерал-демократы начали применять технологии по устранению возможных препятствий в приватизации общенародного добра, в первую очередь патриотизма.
«Прогрессивная» перестроечная пресса на первые проявления патриотизма сразу повесила ярлык — «русский национализм», но на этом этапе «прогрессивной» мысли либералы-перестройщики задержались коротко и пошли дальше — «русский шовинизм», а с этого пенька уже легко было крикнуть — «Антисемиты!», хотя не было зафиксировано ни одного повода к этому — ни одного погрома, ни одного резкого высказывания в сторону евреев. Это было превентивное подавление. Известная еврейская правозащитница Алла Гербер в 1989 году предложила ставить клеймо на русских патриотов — «русский фашист», «русские фашисты». Но тогда либералы, «правозащитники» ещё не осмелились это сделать, духа подлости ещё не хватило. Однако без пиарного шума в Москве в 1989 году был создан МАЦ — «Московский антифашистский центр». То есть, если правильно понимать догитлеровский фашизм как национальное сплочение, то этот центр был создан для того, чтобы не допустить русского национального сплочения. Других вариантов объяснения здесь нет, не собирались ведь бороться мацовцы с фашистским гитлеризмом на территории России в конце 20-го века? Для обоснования его существования и была создана руководством КГБ провокационная организация РНЕ.