Десять лет и двадцать дней. Воспоминания главнокомандующего военно-морскими силами Германии. 1935-1945 гг.
Шрифт:
В связи с этим операции против конвоев зачастую продолжались несколько дней, поскольку подлодкам, находившимся в удаленных районах, требовалось время, чтобы присоединиться к «волчьей стае». Нередко лодкам приходилось сутки или даже двое идти на полной скорости, чтобы вовремя прибыть к месту сбора «волчьей стаи».
Другим фактором, изрядно затруднявшим атаки на конвои, был тот самый локационный прибор, о котором я уже упоминал. К тому времени большинство кораблей эскорта уже были оборудованы коротковолновыми радарами, поэтому подлодкам было нелегко приблизиться к конвою и выйти на атакующую позицию. Нередко случалось, что ночью или в условиях плохой видимости
Таким образом, операции против конвоев стали более опасными. С появлением нового локационного прибора туман и плохая видимость перестали быть укрытием для подводных лодок, как в 1941 году. При таких погодных условиях инициатива чаще принадлежала противнику, чем нам.
Полученным противником преимуществам мы пока могли противопоставить только высокие боевые качества наших субмарин, мастерство и опыт личного состава. А очень часто 3/4 подлодок, атаковавших конвой, велись в бой молодыми командирами, которые, как и их экипажи, ни разу не участвовали в бою. Но даже они обычно проявляли себя с самой лучшей стороны, своими действиями доказывая, что процесс подготовки матросов и офицеров у нас поставлен правильно. Отвечавший за обучение людей Фридебург знал свое дело.
Результаты, достигнутые в операциях против отдельных конвоев, зависели от погоды, профессионализма офицеров, командовавших конвоями, количества эскортных кораблей, наличия новых локационных приборов и, более всего, сил воздушного прикрытия.
Во многих случаях противник имел все основания поздравить себя с успехом, потому что из-за неблагоприятных условий наши атаки оказывались неудачными, а враг не только избегал потерь, но и получал возможность уничтожить несколько наших подлодок. Но ничуть не реже после многодневных сражений противник нес серьезные потери, не уничтожив ни одной нашей лодки.
С июля до сентября битва за Атлантику продолжалась не утихая и почти без перерывов. Немецкие субмарины и англо-американские эскортные силы сошлись в жестокой схватке, в которой победитель пока не был определен. Нападения на конвои следовали одно за другим. А подводные лодки зачастую, выйдя из одной схватки, сразу же направлялись в другую. Люди и корабли испытывались на прочность. В коротких промежутках между операциями некоторые подлодки, у которых топливо подходило к концу, а торпеды еще оставались, получали топливо у «дойной коровы», ожидающей в относительно спокойном районе, в стороне от маршрутов конвоев. Но так продолжаться долго не могло. После двух-трех операций против конвоев, каждая из которых чаще всего продолжалась несколько суток, люди доходили до полного изнеможения и были вынуждены возвращаться на базу для отдыха и восстановления сил.
Из огромного числа сражений, прошедших в июле, августе и сентябре 1942 года, я упомяну только о некоторых, но они наглядно иллюстрируют, как развивались события в этот период.
12 июля 1942 года британский конвой, следующий в южном направлении, был атакован к северо-западу от Канарских островов. За одну ночь было потоплено 5 судов (32 186 тонн). Мы потеряли одну лодку – «U-136» (командир Циммерман). 17 июля капитан-лейтенант Линдер, направляющийся на своей подлодке «U-202» домой из американских вод, случайно заметил еще один идущий на юг конвой, только немного севернее. На этот раз условия оказались менее благоприятными. Хотя ближайшая военно-воздушная база находилась в 800
«00.14. Срочное погружение при появлении 4-моторного самолета. Судя по всему, на нем установлен локатор, поскольку он приближался по очереди ко всем подводным лодкам вокруг конвоя. Похоже, бомб на нем нет – видимо, расстояние до земли слишком велико.
00.30. Остановились перед конвоем. Повернули к нему. По правому борту видим густую колонну судов, идущих вплотную друг за другом. Цели – три сухогруза средних размеров примерно на 5000 тонн каждый и пассажир около 8000 тонн с двумя трубами и высокой надстройкой. Вторая труба, похоже, фальшивая, чтобы придать судну внешний облик мощного вспомогательного крейсера.
2.30. Отклонение 130°, расстояние 1000 ярдов. Выстрел трубами с первой по четвертую. Все торпеды вышли. Переложил руль налево до упора, чтобы подготовить к стрельбе кормовые трубы. Две вспышки и огромное облако черного дыма, затем еще один, третий взрыв, гигантский язык пламени – взорвалось и полностью разрушилось одно из судов. Оказалось, что двухтрубное судно везло боеприпасы. В четвертое судно торпеда попала в районе миделя. Снова язык пламени и облако дыма. Повсюду в воду падают обломки. Приказал вахтенным покинуть мостик, чтобы не попали под падающие обломки».
Этот доклад, из которого впервые стало совершенно ясно, что теперь авиация наземного базирования обеспечивает прикрытие конвоев даже на таком колоссальном расстоянии, явился для меня крайне неприятным сюрпризом. Однако на основании пока еще единичного случая мы не стали спешить с выводами и воздержались от переброски подводных лодок дальше в Северную Атлантику. Решение было правильным. Это подтвердил капитан Роскилл, отметив, что воздушное прикрытие на столь гигантском расстоянии от наземных баз было обеспечено впервые. Он писал в своей книге «Война на море»:
«В действительности это было удивительное достижение береговой авиации, выполненное силами одной эскадрильи американских „либерейторов“ и в то время бывшее исключением, а вовсе не правилом. Воздушный эскорт на таких расстояниях стал обычной практикой лишь спустя девять месяцев» (Т. 2. С. 108).
22 июля подлодками в северной части Атлантики был замечен конвой, идущий в западном направлении. Все лодки, находившиеся поблизости, собрались вокруг конвоя довольно быстро. Погода была благоприятной, и перспективы успеха, казалось, не вызывали сомнений. Все испортил неожиданно обрушившийся яростный шторм.
Капитан-лейтенант Топп («U-552») потопил два судна, но продолжить атаку не смог из-за непогоды. Ситуация с конвоем, находившимся к югу от Гренландии, а значит, в 1500 милях от моего командного пункта в Париже, была для меня не вполне ясна, и я не мог решить, какой приказ более уместен – продолжать атаку или выходить из боя. Поэтому я обменялся с Топпом, самым опытным из участвовавших в операции капитанов, серией шифрованных сообщений. Чтобы показать, насколько эти шифрованные «беседы» были полезны, как я мог на их основании составить полную и четкую картину происходивших в далекой Атлантике событий, без чего невозможно было руководить операциями, я приведу упомянутые сообщения.