Десять маленьких вдохов
Шрифт:
– Мы поговорим о том, как справляться со стрессом. О каждом способе, которым человек пытается себе помочь. Хорошем, плохом, злом…
Доктор Штейнер перечислил длинный список механизмов, загибая палец всякий раз, когда называл какой-то из них.
– Наркотики, алкоголь, секс, анорексия, насилие… – Я сидела и слушала, думая, к чему он клонит. – Навязчивая идея о «спасении» или «исправлении» того, что сломано.
Я знала, о ком он говорит.
Я была механизмом для Трента.
– Создается ощущение, что в какой-то момент все эти механизмы помогают,
Я кивнула. Я не подходила Тренту. Вот что пытается донести до меня доктор Штейнер. Поэтому Трент и попрощался. Рана внутри все еще кровоточила, но я не заталкивала боль от нее подальше. Я бросила этим заниматься. В этом не было смысла. Доктор Штейнер вытащит все оттуда, этого невозможно избежать, как не объехать тушу буйвола, размазанную по шоссе.
– Хорошо. А теперь, Кейси, нам нужно найти механизм, который поможет тебе. Кикбоксинг им не является. Да, он помогает тебе направлять ярость в нужное русло. Но давай найдем способ, который поможет погасить эту ярость совсем. Я хочу, чтобы ты подумала об этом вместе со мной. Как ты думаешь, что является здоровым механизмом?
– Если бы я знала, я бы его использовала, разве нет?
В ответ он закатил глаза. Профессионал закатил глаза.
– Давай, ты – умная девочка. Вспомни обо всем, что слышала. Что предлагали другие люди. Я помогу тебе начать. Первый механизм – это говорить с другими о своей травме.
Настал мой черед закатывать глаза.
Доктор Штейнер небрежно отмахнулся.
– Знаю, знаю. Поверь мне, ты ясно дала мне это понять. Но разговор о своей боли и то, что ты поделилась бы ею с другим человеком, – это один из самых сильных механизмов. Он помогает выпустить боль, а не сдерживать ее до тех пор, пока ты не взорвешься. Другие методы включают в себя живопись, чтение, установку каких-то целей, ведение дневника, где бы ты записывала свои чувства.
Хм. Вести дневник я смогла бы. Это все-таки очень личное.
– Йога – это тоже хорошо. Она помогает очистить разум, сконцентрироваться на дыхании.
Дыхание.
– Десять маленьких вдохов, – пробормотала я скорее для себя и почувствовала, как губы кривятся от иронии.
– Что это такое?
Доктор Штейнер придвинулся ближе, пальцем поправив на носу свои окуляры.
Я покачала головой.
– Да так, ничего. Так мама говорила. Сделай десять маленьких вдохов.
– Когда она это говорила?
– Когда я грустила, была расстроена или нервничала.
Доктор Штейнер потер пальцами подбородок.
– Понимаю, а говорила она что-нибудь еще? Ты помнишь?
Я усмехнулась. Конечно, я помню. Эти слова намертво отпечатались у меня в голове.
– Она бы сказала: «Просто дыши, Кейси. Десять маленьких вдохов. Ухватись за них. Почувствуй их. Полюби их».
Последовала длительная пауза.
– И как ты думаешь, что она
Я раздраженно нахмурилась.
– Она говорила мне дышать.
– Хмм. – Он катал ручку по поверхности стола, словно глубоко задумался. – И как бы помогли десять маленьких вдохов? Почему маленьких? Почему не глубоких?
Я ударила руками по столу.
– Это то, о чем и я всегда ее спрашивала. Теперь вы понимаете.
Но он не понимал. Судя по легкой усмешке, он понимал нечто иное. Нечто, чего не понимала я.
– Думаешь, это важно, маленькие они или глубокие?
Я нахмурилась. Такие игры мне не нравились.
– А как вы думаете, что она под этим имела в виду?
– А ты как думаешь, что она имела в виду?
Я хотела снова двинуть доктору Штейнеру по губам. Правда, правда хотела его еще раз ударить.
«Просто дыши, Кейси. Десять маленьких вдохов. Ухватись за них. Почувствуй их. Полюби их».
Я снова и снова проигрывала в голове эти слова, как делала тысячу раз прежде, но безрезультатно. Я лежала в своей камере, которая и не была вообще-то камерой. Это маленькая, милая комната с личной ванной и солнечно-желтыми стенами, но я все равно чувствовала себя как в заключении.
Доктор Штейнер сразу понял, что мама имела в виду. Я догадалась по его раздражающей усмешке. Полагаю, надо быть суперумной, чтобы сообразить. Очевидно, доктор Штейнер суперумный. Я же, что тоже очевидно, нет.
Я глубоко вздохнула, вызывая в памяти наш разговор. Что он сказал? Дыхание может быть механизмом совладания. А потом он начал задавать вопросы о маленьких вдохах. Но он меня подставил. Он уже знал ответ на этот вопрос. А ответ – это…
Раз… два… три… Я досчитала до десяти, в надежде, что на меня снизойдет глубокая мудрость. Не снизошла.
«Думаешь, это важно, глубокие они или маленькие?» – спросил он. Что ж, раз они не маленькие, но и не глубокие, то это просто… вдохи. Тогда ты дышишь просто, чтобы… дышать.
…Ухватись за них. Почувствуй их. Полюби их…
Я подскочила. Странное, успокаивающее ощущение захлестнуло мое тело, когда на меня снизошло озарение.
Все так просто. Господи, как все, черт возьми, просто.
Стадия восьмая
Восстановление
Глава 21
Шесть недель спустя. Сеанс групповой терапии.
Раз… два… три… четыре… пять… шесть… семь… восемь… девять… десять.
Я пыталась успокоить неугомонные пальцы рук, сложенных на коленях.
– Меня зовут Кейси Клири. Четыре года назад в мою машину врезался пьяный водитель. Мои мама, папа, лучшая подруга и бойфренд погибли. Мне пришлось сидеть в автомобиле, держа за руку мертвого парня, и слушать, как мама испускает последний вздох, пока спасатели пытаются меня освободить.