До последней звезды
Шрифт:
Этот самый голос!
Но этого же не может быть!
Сергей Прохорович вспомнил, как выстрелил ему в спину, как подобрался ближе, перевернул на спину… залитая кровью одежда… молодое мертвое лицо… это самое лицо! Лицо водителя красной иномарки!
Но это невозможно! Ведь он стрелял в него из своего собственного пистолета!
Неужели его обманули? Развели как мальчишку?
Он трясся, боялся лишний раз появиться на улице, послушно отправился за часами, да что там – убил из-за них своего подельника Миксера… Конечно, Миксер та еще сволочь и заслужил смерть, но дело не в этом! Его, Серегу-чучельника, опытного, тертого уголовника,
Чучельник еще раз вгляделся в лицо молодого водителя.
Тот помог старухе собрать вещи, предложил отвезти домой на своей машине.
Сомнений не было: то самое лицо…
Нет, просто так им это не сойдет!
Чучельник скрипнул зубами. Он покажет им, кто хитрее, умнее, круче. Они будут ползать перед ним на коленях, будут умолять его о пощаде. И первым делом он вернет эти чертовы часы. Раз они устроили из-за часов такое хитрое представление – значит, они того стоят!
Михаил подсел в машину Маркиза возле метро «Сенная». Здесь, в начале Московского проспекта, всегда были пробки, и Леня почти полчаса полз до Технологического института. Остановившись перед светофором, он взглянул в зеркало заднего вида и задумчиво проговорил:
– Не кажется ли вам, что вот та зеленая «Мазда» слишком упорно следует за нами?
– Ну, не знаю, – Михаил пожал плечами. – Здесь все машины едут в одну сторону, к выезду из города…
– У Лени чутье на такие вещи, – опасливо поежилась Лола, прижимая к себе Пу И. – Если он говорит, что это «хвост», значит, так оно и есть!
Пу И, услышав слово «хвост», оживился и выглянул в окно.
– А вот мы это сейчас проверим! – И Маркиз, вместо того, чтобы продолжить движение по Московскому проспекту, перестроился и вырулил на Троицкий. Оказавшись на Измайловском проспекте, напротив недавно горевшего Троицкого собора, окруженного строительными лесами, он снова свернул направо и бросил взгляд в зеркало. Позади мелькнул силуэт зеленой «Мазды».
– Что и требовалось доказать! – хмыкнул Леня. – За нами действительно «хвост». Но это явно не профи, слежку ведет грубо, чересчур заметно. Сейчас мы с ним разделаемся.
Он вытащил мобильник, набрал телефон своего приятеля и проговорил:
– Привет, Ухо! Тут за нами один умник увязался… нет, не серьезный! Любитель! Надо бы его маленько поучить хорошим манерам… ты где сейчас?
– Ой, да я тут… – вздохнул Ухо, – с бабкой воюю. Ну никаких сил нету на этих пешеходов! Тебе очень нужно?
– А то как же! – взволновался Маркиз. – Уж будь так любезен… Ну, мы вокруг Сенной покрутимся, минут через пятнадцать выруливай в начало Московского! Или пошли кого-нибудь потолковее!
Он еще немного покружил в центре и снова выехал с Сенной площади на Московский проспект. Зеленая «Мазда» следовала позади, как приклеенная.
Вдруг из бокового переулка вывернул темно-красный «Фольксваген» и ввинтился прямо перед бампером «Мазды». Резко заскрипели тормоза, посыпалось битое стекло, из «Фольксвагена» выскочил молодой парень, по виду настоящий бандит – с бритой головой и маленькими свирепыми глазками, злобно сверкающими из-под низких надбровных дуг. Парень размахивал монтировкой.
– Ты что, ка-азел, совсем на голову слабый? – заорал
Лола зааплодировала и едва удержала Пу И, который желал быть в самом центре событий.
– Это Вася! – сказала Лола. – Его Ухо послал, я знаю…
– Ну, наш друг на «Мазде» теперь до вечера занят! – усмехнулся Маркиз и прибавил газу.
Через четверть часа они уже выбрались из города на Пулковское шоссе, проскочили мимо аэропорта и помчались в направлении Луги. Мимо проносились придорожные деревеньки, нарядные домики в окружении яблоневых садов, заброшенные домишки с заколоченными окнами. По обочинам шоссе стояли крестьяне с ведрами картошки и яблок, с банками домашних солений и связками березовых веников. Движение по шоссе было не очень интенсивным. Пу И откровенно скучал. Лола достала карманное зеркальце и принялась изучать крошечное пятнышко под левой бровью.
Вскоре, сверившись с картой, Маркиз свернул на боковую дорогу. Какое-то время она была покрыта растрескавшимся асфальтом, затем, после большой деревни с забавным названием Малые Колпаки, превратилась в грунтовку.
Дорога становилась все хуже и хуже, машину подбрасывало на ухабах и рытвинах. Леня оглядывался по сторонам. Наконец миновали табличку с надписью «Разлукино».
– Вы чувствуете волнение, Михаил? Мы подъезжаем к вашей, можно сказать, малой родине!
– Да я здесь ни разу в жизни не был! Какое может быть волнение?
Дорога плавно перешла в деревенскую улицу. Возле покосившегося забора сидела бабка в новеньком синем ватнике, с кривой палкой, зажатой между колен. Возле нее паслась пегая коза.
Маркиз затормозил, опустил стекло и окликнул старуху:
– Бабушка, вы ведь здесь наверняка все знаете? Каждый, так сказать, камень?
– Ась? – переспросила старуха, приложив руку к уху. – Картошки купить хочешь?
– Да нет, спасибо! Мой друг – художник, так вот мы хотели спросить…
– Картошки нету, а вот молочка козьего могу нацедить… У Машки моей хорошее молочко, жирное!
– С ней мы не договоримся, – со вздохом проговорил Михаил.
– Да, пожалуй, вы правы… и вообще, из окна автомобиля в нашей глубинке ничего не узнаешь! Нужно быть ближе к народу!
Маркиз остановил машину, заглушил мотор и выбрался на деревенскую улицу. Михаил последовал за ним. Лола наотрез отказалась, заявив, что Пу И боится деревенских собак.
Деревня, когда-то большая и богатая, явно пришла в упадок. Некоторые дома стояли с заколоченными окнами, от других и вовсе остались одни фундаменты. Улица была безлюдной, только пестрые куры рылись в дорожной пыли. Наконец навстречу спутникам попался невысокого роста тщедушный мужичок в большой кепке и огромных, не по размеру кирзовых сапогах. Рядом с ним трусила пестрая собачонка неопределенной породы.
– Уважаемый! – окликнул Маркиз местного жителя. – Можно вас отвлечь на пару вопросов?
– Это смотря какие будут вопросы. – Мужичок остановился и исподлобья уставился на чужаков. – Может, вы какие государственные секреты разузнать хотите? Может, вы, к примеру, шпиены?
– Нет, дяденька, мы не шпионы! – честно признался Леня. – Мы – краеведы, изучаем историю нашего древнего края.
– А документ у вас на этот счет имеется? – не сдавался бдительный мужичок. – И мандат на ведение разговоров? Я с любыми-всякими разговоры разговаривать не стану!