Доллары в банке (сборник)
Шрифт:
– Пневматические винтовки ты где взял?
– В тире.
– А тахометр?
– В поликлинике.
– А струны?
– Купил.
В преступлениях, где его вина была вещественно подтверждена, задержанный признавался сразу и безоговорочно. Другое дело – магазинные кражи. Там похититель брал только деньги. А о струнах Анатолий твердил, что приобрел их на собственные средства и не сознавался ни в какую. Так проходил и день, и другой.
– Решил
Попили с ним чайку. Он мне еще два магазина «выдал».
– Рассказывай, – требую, – Анатолий, все! И тебе на душе легче станет!
Не знал я еще тогда, что от его признаний у меня на сердце камень ляжет.
Он рассказал мне, как на духу, про все свои магазинные «подвиги». И о том, что его на это толкнуло. Когда разошелся с женой, затосковал. Стал попивать. Но испугался того, что сопьется вконец, и нашел себе «хобби»: стал по ночам проникать в магазины и различные учреждения, совершая уже известные нам кражи.
Надо сказать, что мастер он был настоящий, с «золотыми» руками. Все сложнейшие замки и запоры, все хитроумные сейфы открывал как дверь в собственную квартиру. И в такой раж вошел, что, если, говорит, я ночью не украду, утром себя неладно чувствую.
Оформление законным порядком его признаний мы из-за усталости отложили на следующий день. Отдохнув, вызываю его на допрос, а сам думаю: сейчас, подлец, от всех своих слов откажется!
Но Анатолий ни от чего сказанного отказываться не стал, а изложил подробнейшим образом, как он магазины обкрадывал. А мы уже, как я раньше говорил, по одному магазину, по «Хозяйственному», возбудили уголовное дело и двух женщин отдали под суд. Мой «собеседник» и про этот магазин подробно повествует.
Доложил я об этом своему непосредственному начальнику Кирсанкину. Тот за голову схватился: люди-то уже осуждены! За халатность. Что делать?
Я говорю: «Вот, пока единственный протокол этого допроса. Знаем правду об этом эпизоде только мы: я и ты. Решай! Или даем делу ход и восстанавливаем справедливость, или этот эпизод вычеркиваем и «лепим» преступнику только кражи. По которым люди не осуждены. Никто никогда о том не узнает, а вор сам более всех заинтересован об этом молчать.
Надо отдать должное мужеству Кирсанкина. «Нет, – говорит, – что будет – то будет! Пусть нас наказывают, но справедливость должна восторжествовать».
Эх,
Но зато потом в суде продавцы слова огромной благодарности нам сказали. Что вот, мол, не побоялись сотрудники милиции признать свою ошибку и вызволили невинных людей, хотя, конечно, по факту, в их действиях были элементы халатности, которые и позволили преступнику легко совершить кражу.
Слушалось дело «вора – невидимки» в областном суде. Как и расследование, завершала процесс следственная часть УВД, – хищение-то совершено в особо крупных размерах. Была такая статья в Уголовном Кодексе-93 часть 1 – хищение свыше 15 тысяч рублей (по тем-то деньгам – огромная сумма!).
И получил Анатолий девять лет – ни разу не судимый. Откровенно говоря, не очень хорошо получилось: ведь он честно, откровенно все рассказал. И председательствующий в суде был настроен учесть смягчающие вину подсудимого обстоятельства.
Но когда пострадавшие продавцы стали закатывать истерики в зале суда, служитель Фемиды понял: будут жалобы на «мягкий» приговор, если не наказать «на полную катушку».
Теперь он срок свой отбыл и, по моим сведениям, вернулся к себе на родину – в Крым. Возможно, взялся Анатолий за ум – ведь интересный мужик и руки у него «золотые»!
На прощание Александр Дмитриевич высказал такие пожелания своим бывшим коллегам:
Еще Петр I говорил: «Уголовный сыск – это люди хамского отродья, водку зело сильно пьющие, но дело разумеющие, а потому впредь повелеваю их величать дворянским сословием».
А если говорить серьезно, сотрудник уголовного розыска стоит на переднем крае борьбы с преступностью. Здесь могут работать только люди, целиком отдающие себя делу, «половинчатых» уголовный розыск не терпит. Потому-то и пользуются сыщики заслуженным уважением не только у своих сослуживцев, но и у всего населения. Результаты их труда очень конкретны и зримы, они всегда готовы прийти на помощь к каждому из нас.
Я хотел бы пожелать, чтобы у каждого сыщика была отменная интуиция, обостренное чувство справедливости, несмотря на грубость работы – чтобы добрыми оставались сердца и, главное, чтобы у каждого сыщика был надежный «тыл» – дружная, крепкая семья!