Доверься мне
Шрифт:
— Да, — мотает он головой, стоя на коленях на кровати, разламывает один кекс на части. — Ты права. Делиться — значит заботиться, — он запихивает кусочек в рот прежде, чем я успеваю возразить, а затем ложится на спину, свесив ноги через край. — Твоя кровать слишком мала для меня.
— Она мне в самый раз.
— Это потому, что ты маленького роста.
— А ты размером с монстра.
Он смотрит на свое достоинство, поигрывает бедрами, от чего мои любимые мышцы на его теле приходят в движение.
— Слышишь, здоровяк? Мы
Я мотаю головой.
— Во что, черт возьми, я ввязалась?
Он смеется.
— Твои дети доставили тебе еще какие-нибудь неприятности кроме того, что было в понедельник?
Надувшись, я прижимаюсь к его боку.
— Один из моих учеников назвал меня зайчиком с шайбой.
— Конечно, а потом ты поставила его на место. Я знал, что ты сможешь постоять за себя, — его пальцы медленно проводят вверх-вниз по моему позвоночнику. — Все остальное прошло нормально? Эм говорил что-то о том, что твой брат недоволен.
— Все в порядке, — я кладу ладонь на его живот, чувствуя, как под обжигающей поверхностью его кожи пульсируют мышцы.
— Олли. Будь честной со мной. Пожалуйста.
Вздохнув, я наклоняю голову, встречаясь с его взглядом.
— Сначала он был недоволен. Он хотел, чтобы я перестала с тобой встречаться, — его тело напрягается. — Но я объяснила ему. И он был… Теперь все в порядке.
— Правда?
Я прижимаюсь губами к его ключице и киваю.
— Он хочет, чтобы я была счастлива.
— И ты? Счастлива?
Мои щеки болят от улыбки, которой я его одариваю.
— А ты что думаешь?
Его улыбка расплывается по всему лицу, когда он рукой проводит по моей челюсти, приближая наши губы.
— Думаю, я люблю твою улыбку больше всего на свете.
Картер переворачивается на бок и щелкает выключателем на лампе, а затем притягивает меня к себе, укрывая нас одеялами. Он прав: мне не нужны многочисленные слои одежды, чтобы согреться. Мне нужен только он и огонь желания, что разгорается в области живота, когда он рядом.
Его губы касаются моей шеи, уха, щеки, когда он тихо напевает те же слова, что и в декабре, когда он обнимал меня и кружил на переполненном танцполе.
— Мне так повезло, что я тот мужчина, что засыпает рядом с тобой, Олли, — зарывшись лицом в мою шею, Картер издает тихий, счастливый звук. — Спокойной ночи, тыковка. Ты мне нравишься.
— И ты мне, Картер.
Сейчас только семь утра, а мой четверг уже кажется таким же фантастически потрясающим, как и ночь среды, потому что тело Картера все еще обвивается вокруг моего.
— Нет, — рычит он хрипло на мою попытку выскользнуть из его объятий, когда срабатывает будильник. Он обхватывает мою шею, притягивая меня обратно к себе, и закидывает на меня ногу, из его груди раздается тихий удовлетворенный гул. —
— Мне нужно идти на работу, Картер.
Длинные пальцы скользят по моему животу, прокладывая путь между бедер.
— У тебя жар. Ты берешь больничный.
Я поворачиваюсь в его объятиях и целую его сонное лицо, его глаза с темными ресницами все еще закрыты.
— Прости. Продолжай спать. Я оставлю запасной ключ на кухне.
— Можно мне съесть еще кексов?
— Ты собираешься съесть их все?
Он вздыхает. Это отчаянный, но довольный вздох, будто он рад, что я знаю его достаточно хорошо, чтобы задать этот вопрос.
— Да. Мы можем испечь больше в эти выходные, во все три дня, что ты пробудешь со мной.
Я думаю, что Картер уже спит, когда через полчаса я собираюсь выходить, поэтому не утруждаю себя прощанием. Это ошибка — он кричит мое имя с кровати, когда я открываю входную дверь.
Я прислоняюсь к двери спальни.
— Вы звали меня, сэр?
Он вытягивает руки вперед и манит меня рукой.
— Нужны обнимашки и целовашки.
Когда он обнимает меня, он делает это так же крепко, как и всегда. Картер целует меня так горячо, что у меня поднимается температура тела, я подумываю о том, чтобы все-таки взять больничный. Но потом он отпускает меня, разворачивает и шлепает по заднице.
— Хорошего дня, тыковка, — он заворачивается в идеальный буррито, бормоча себе под нос что-то о размере моей кровати и бесчеловечной температуре в моем доме.
Мой день становится еще лучше, когда в полдень меня ждет водитель лимузина, что подвозил меня домой с помолвки Кары и Эммета в прошлые выходные. В руках у него пакет с чем-то, что очень вкусно пахнет. Внутри — контейнер для еды, наполненный карбонарой с беконом из дорогого итальянского ресторана, и кусочек шоколадного чизкейка с «Орео» на нем.
Когда я прихожу с работы домой, там стоит другой запах. Знаю, это звучит странно, но это так. Может, это Картер здесь побывал, а может, это я сошла с ума. В любом случае, я улыбаюсь, снимая пальто, и направляюсь на кухню.
Я останавливаюсь в дверях, разглядывая яркую картину на барной стойке. Розовые, оранжевые и желтые тюльпаны в стеклянной вазе. И записка, лежащая рядом с ними, от которой в животе будто что-то подпрыгивает.
Красивые и яркие, прямо как ты.
С нетерпением жду этих выходных, чтобы просыпаться рядом с тобой.
Ты мне очень нравишься,
Картер
Я машу руками у лица, пытаясь разогнать жар, приливающий к нему прямо сейчас. Когда это не срабатывает, блин, я уже вся вымокла насквозь, я расстегиваю молнию на свитере и закидываю его в спальню. Но мне все еще жарко, поэтому я стягиваю леггинсы на бедра и…