Доверься мне
Шрифт:
— Могу спросить тебя о том же, — отвечает он с такой самоуверенной улыбкой, что мне хочется сбить ее с его лица.
— У меня есть девушка.
— Ага. Слышал об этом, — он проверяет свои ногти. — Не может быть все настолько серьезно, зная твою историю.
Моя челюсть сжимается, когда я сквозь зубы говорю.
— Это серьезно.
— Хорошо, — Дженни хлопает в ладоши. — Я умираю с голоду. Поужинаем?
— Не хочешь присоединиться к нам, Саймон? — спрашивает мама, отказываясь встретиться с моим хмурым взглядом.
—
— Нет! — Дженни прерывает его. Я люблю Дженни. Она мило улыбается ему. — Не сегодня, Саймон. Я хочу побыть наедине со своей семьей.
Ухмылка, которой я его поразил, самодовольнее, чем когда-либо, и я протягиваю руку сестре и оттаскиваю ее, оставляя Саймона как идиота стоять с отвисшей челюстью.
— Как бы мне ни нравилось это дерьмо с брата-мачо, чрезмерно защищающего меня от всех, — начинает Дженни, — я бы предпочла, чтобы ты не убивал моего партнера по танцам до того нашего выпуска из института.
— А после выпуска можно? — полусерьезно спрашиваю я, ведя маму и сестру через парковку.
— Меня не волнует, что ты сделаешь с Саймоном Сифилисом, когда я получу диплом.
— О, ради всего с… — мама качает головой. — Вы двое просто нелепы.
Я-то уж точно, потому что, когда спустя два часа я высаживаю их и остаюсь в своей машине один, я ощущаю тоже, что и вчера, когда выходил из самолета. Барабаня пальцами по рулю с подогревом, я думаю ровно одну секунду, прежде чем включить передачу и направиться в противоположном направлении от того, куда я должен был ехать.
Через десять минут я стою перед темным, тихим домом Оливии. Наверное, мне стоит позвонить ей, но вместо этого я подношу ключ, который она оставила мне утром, к двери и вставляю его в замок. Дверь скрипит, когда открывается, и я делаю шаг внутрь, быстро закрывая ее. В спальне, расположенной дальше по коридору, горит тусклый свет.
— Эй? — раздается нерешительный голос Оливии. За этим следует какая-то суета, громкий удар, а затем тихое «да блять». Пять секунд спустя она высовывает голову из дверного проема, она на полу. Ее ярчайшая улыбка расцветает, когда она видит меня. — Картер.
— Что ты делаешь на полу, сумасшедшая девушка? — я помогаю ей подняться на ноги, улыбаясь, когда вижу одеяло, запутавшееся между ее ног. Не знаю, что, черт возьми, она делает, чтобы продолжать укутываться в эту штуку, которая отказывается отпускать ее. Отличное сравнение с тем, что я чувствую, когда держусь за нее.
Она обхватывает меня и утыкается лицом в мою грудь.
— Я не знала, что ты снова приедешь.
— Я тоже, — признаюсь я, поглаживая рукой ее кудри. Она упирается подбородком в мою грудь, и я опускаю губы к ее носу. — Просто так получилось. Опять.
— Ты уверен, что не пришел вернуть мой ключ?
— Нет, — я поднимаю ее на руки. — Решил проверить новую печь. И твой новый наряд для сна, видимо, — опуская ее на кровать, я провожу пальцем по ее бедру, останавливаясь на лодыжке. На ней только
Я стягиваю с себя одежду и забираюсь на кровать рядом с ней. Просунув руку под ее футболку, я обнимаю ее теплый живот и вдыхаю ее аромат. Мой любимый запах, напоминает воскресное утро, когда мама пекла кексы для наших школьных завтраков. Ее аромат опьяняет, как самый настоящий запах дома, я пристрастился к нему.
— Ты должна знать, что никогда не получишь этот ключ обратно. Теперь он мой. Уже на моей ключнице.
— Ты можешь забрать его, — шепчет она, когда я стягиваю ее футболку.
— Хорошо, потому что я не спрашивал.
Мои пальцы проникают в ее трусики, от чего она стонет, а ее волосы щекочут мою кожу.
— Ты никогда ни о чем не просишь, — хрипит Оливия, выгибаясь навстречу моей руке, когда я ввожу в нее два пальца.
— Не-а, только чтобы ты была моей.
Ее рука обвивает мой затылок, и она притягивает мое лицо, умоляя о поцелуе. И я целую ее, потому что всегда буду поддаваться ее провокациям.
— Я твоя.
Уголки моего рта приподнимаются, когда я смотрю на мою потрясающую девушку. Ее глаза со стоном закрываются, когда я погружаюсь в нее. Взяв ее подбородок пальцами, я безмолвно умоляю ее снова посмотреть на меня. У меня словно кружится голова от чувства, которое наполняет мою грудь и переполняет все мое тело, когда она это делает.
Мягкие губы Оливии встречают мой подбородок, следуют вверх по моей челюсти, пока не находят уголок моего рта.
— Мое сердце никогда не было таким счастливым, как сейчас.
Нежно срываются с языка ее слова, и я отдаю все, что у меня есть женщине, для которой бьется мое сердце.
ГЛАВА 30
МЕДВЕДЯ ЛУЧШЕ ТОЖЕ НЕ ЗЛИТЬ
Интересно, что больше всего «понравится» Оливии, когда я забью гол в ее честь? Очевидно, что хитрое подмигивание в ее сторону, но она выбрала меня, так что она должна смириться с тем, что выбрала яркую личность. Я все делаю с особым шармом на публике, а не в тени.
Кроме Оливии, по очевидным причинам. С ней я в тени. Хотя мне бы хотелось по-особенному разделать ее…
Подхватив свободную шайбу, я увожу ее от бортиков, сканируя места за скамейкой команды в поисках Оливии. Ее пальто лежит на сиденье рядом с пальто Кары, так что я знаю, что они уже здесь.
— Ходят слухи, что ты купил своей девушке печь, — Эммет прижимает меня к бортам и отбирает у меня шайбу, закручивая и отбивая ее в сторону ничего не подозревающего Адама, чья блокирующая стойка успевает вовремя отбить ее.