Дракон в огороде
Шрифт:
– Поверь, по ошибке сюда никто не попадает. – мужчина оборачивается и впивается в моё лицо подозрительным взглядом. – У твоего ребёнка слишком крепкий сон. Что она приняла?
Мысль накладывается одна на другую. Мало мне новостей, что я угодила в тюрьму, так теперь ещё и за Лизу боязно.
– Все ошибаются. – упрямо вскидываю подбородок и решаюсь присесть рядом с дочерью на кровать.
Подо мной слышится скрип и скрежет, но конструкция нас выдерживает.
Жестковато.
– Это не ошибки, а сопутствующие
– На вас ставят… эксперименты? – шепчу, не зная, верно ли подобрала слово.
Кладу руку дочери на лоб, прислушиваясь к её равномерному дыханию, и жду ответа на свой вопрос.
– Ты странная. – в конце концов, хмыкает он. – Почему на вас, а не на нас? Вы же тоже здесь.
– Это другое. Нас здесь быть не должно. Я не преступница. И моя дочь не преступница. Нас не судили. Нас… обманули. – протестующе качаю головой.
…и тут до меня доходит.
– Что значит, фон… выпивал? – вскидываюсь, резко развернувшись к мужчине, и напрягаюсь.
– То и значит. Они старели и умирали, лишившись магической энергии.
– Но мы не маги!
– Вам же хуже. Одной жизненной энергии Выжженным Землям недостаточно. Они выпьют вас быстрее. – звучит, как приговор. – Ты увидишь смерть своего ребёнка… детям здесь не место.
– Моя дочь не умрёт! – рывком встаю на ноги. Оказываюсь напротив мужчины и повторяю ещё громче: – Она не умрёт!
– Я сказал это не для того, чтобы ты испугалась. – понизив голос до проникновенного шёпота, мужчина устало вздыхает. – Просто предупредил, что дети слабее и менее выносливее нас. Позаботься, чтоб её последние дни прошли в радости и веселье, а не истериках убитой горем мамаши. Это так… совет. – вскинув руку, он подносит её ко рту и несколько раз кашляет в открытую ладонь. – Здесь никто долго не задерживается. Дома пустеют, люди оставляют вещи… Я некоторые сносил сюда. Можешь покопаться в этом барахле. Игрушек здесь нет, но, может, что-то сможет их заменить… В общем, дом в вашем распоряжении. Идём, покажу, где одеяла.
Всё, я сейчас просто замертво упаду.
Если он прав? Я мало что поняла про этот их фон и волшебную землю, но для себя провела параллель с радиацией. Увы, другой аналогии не нашлось. Да и я не хочу её искать. Это место убивает людей, по словам этого мужчины!
Мгновенная смерть откладывается.
Дверь с грохотом и жалобным скрежетом распахивается, впуская в дом больше света и раздетого в сверкающий начищенными бляхами и пуговицами, кажется, кожаный костюм мужчину:
– Ты Клинвар, встречающий новоприбывших? – басит брюнет, отчего-то не сводя с меня странного взгляда.
– Ещё хотя бы раз позволишь себе таким способом войти в мой дом, отведу тебя к эпицентру а-магичности. –
От меня не укрылось, как наш спаситель метнулся к стене за топором и, вооружившись им, сместился к кровати. Приятно.
– Ух, как страшно. – незваный гость подмигивает ошарашенной мне и наконец-то обращает внимание на хозяина дома. – Где здесь можно разместиться?
Я не совсем уверена… Я вообще уже ни в чём не уверена, но мне почему-то этот наглый тип кажется каким-то знакомым. Готова поклясться, что я его ни разу в жизни не видела, а внутри при виде него всё отчего-то встрепенулось и подозрительно замерло.
Глава 11
Атмосфера напряжена. Я не улавливаю опасности от незнакомца, не могу разделить напряжение нашего спасителя, но и спокойно не могу себя чувствовать.
Что мне вообще делать? Ждать, убьёт ли мою дочь это место? Бежать сломя голову, хоть куда-то прямо сейчас, не теряя ни секунды? А куда бежать? Если здесь везде горы, а выхода нет, и в центральной части находится что-то, что гораздо опаснее…
– Будешь жить у северного подножья. – Клинвар медленно раскачивает топор, не сводя взгляда с мужчины, замершего на его пороге.
Я не могу никого осуждать. Этот разодетый, скорее всего, просто баловень судьбы и явно не понимает, куда попал. Возможно, это всё притворство и ему легче вести себя именно подобным образом, чтоб не поддаваться унынию и отчаянию. Клинвар… Судя по всему, он здесь не первый день. Ему виднее, как и с чем в руках встречать незваных гостей в своём доме. То, что это именно топор, а не хлеб и соль, ничего не меняет. Плохой человек вряд ли бы стал с нами возиться.
– А рядом разве не пустая халупа? – даже у меня от этого наглого вопроса брови приподнялись.
– Пустая. Идём, покажу. – глаза Клинвара опасно сверкают. Топор в его руках замирает, а плечи расправляются.
Незнакомец усмехается:
– Всенепременно. – высокомерно скривившись, он смещается вбок и заглядывает мне за спину. – У вас и ребёнок… Что с ней? Ей нездоровится?
На какое-то мгновение я впадаю в ступор. Реакция этого разодетого слишком… странная. Секунду назад он высокомерно кривился и самодовольно усмехался, а, увидев мою дочь, человека тут же поменяло. Он будто весь напрягся и сжался.
– У тебя тоже проблемы с памятью? Не знаешь, как быстро Выжженные расправляются даже с сильными магами?
– Да отцепись ты. – не сводя обеспокоенного взгляда с кровати, где мирно посапывала Лизка, мужчина машет на Клинвара рукой, будто хочет его отогнать, как назойливую муху. – У меня было кое-что…
Под мой ошарашенный взгляд, мужчина быстро выходит из дома, не закрывая за собой дверей, и мы с нашим спасителем имеем возможность наблюдать три огромные мешка, стоящие чуть поодаль невысокого порожка.
Конец ознакомительного фрагмента.