Древо исчезающих времен
Шрифт:
– Неужели этот комбайн способен определить, есть ли в… э-э… Стволе люди?
– Ствол напичкан видеокамерами и устройствами, фиксирующими изменения его характеристик. Сейчас я настрою контур инка на поиск наших будущих помощников, отдохнем и отправимся за ними.
– Вы сказали – инка? Что это за устройство?
Из-под рук Павла вылетела очередь бледно-оранжевых огней, лопнула с тихим треском.
– Инк – это интеллект-компьютер, – как ни в чем не бывало ответил инспектор. – Так сказать, мозг Ствола. Но он имеет пять степеней защиты, и достучаться
– А как мы доберемся до тех людей… которых еще надо найти?
– Инк откроет нам обратную линию хрономембран. Преодолевать тысячи ступенек подъема по лестницам не придется.
– Это было бы здорово, – с облегчением сказал Иван, понизив голос и оглянувшись на блаженствующую в кресле Таю.
Павел тоже глянул на девушку, едва заметно улыбнулся, но в глазах его явно проступило сожаление. Иван понял инспектора: им предстояла схватка с «хронохирургами», а спецназовец из Таисии получался никакой.
В нише, где копался инспектор, вспыхнула длинная зеленая нить, обернулась много раз вокруг кистей рук Жданова, и тотчас же часть многометрового бока громады плавно и быстро образовала нечто вроде пещеры, внутри которой замигали сотни огней, запульсировали десятки световых нитей, вспыхнули облака цветного дыма и начали танец текучего формообразования. Павел вошел в пещеру, окутанный золотым свечением, и за его спиной сформировалась стена, сначала тонкая, прозрачная, потом уплотнившаяся до корки черного асфальта. Световой бедлам в пещере перестал быть виден.
Иван оглянулся на Таю. Девушка махнула ему рукой.
– Не мешай ему, иди перекуси. Не знаешь, что в этих фиолетовых пузырьках?
Ответить Костров не успел: со звоном раскрылся фасад комбайна контроля, и оттуда выпрыгнули один за другим два паука-конкистадора, держа в передних лапах серые чемоданы без ручек. Молча подскочили к остановившемуся Ивану, сложили чемоданы у его ног и умчались прочь.
– Наверное, парадно-выходные костюмы принесли, – засмеялась Тая. – Открывай, чего стоишь?
– А если это не нам?
– Нам, нам, – раздался голос Жданова, появившегося вовсе не с той стороны, откуда его ждали, а из стены в дальнем конце зала. Инспектор был уже облачен в серебристо-ртутный, бликующий, как жидкое зеркало, костюм. Он подошел к чемоданам, провел над ними рукой, и те сами собой раскрылись. В одном оказались два таких же спецкостюма, что и на Павле; он называл их кокосами, что означало – компенсационные костюмы спасателей. Во втором чемодане лежали шлемы, похожие на шлемы современных мотоциклистов и рейнджеров одновременно, с узкими выпуклыми черными очками, наушниками и специальными «намордниками», прикрывающими подбородок и нос. Кроме того, там было закреплено оружие: красивые, хищные, грозные на вид пистолеты с толстыми ячеистыми стволами. Пистолеты Павел называл «универсалами», и крепились они на плечах или на поясах владельцев, а управлять стрельбой из них можно было с помощью шлема, который
– Надевайте, – кивнул на костюмы Павел. – Это еще не ТФЗ, но защита от всяких неприятных вещей неплохая.
Пока Тая переодевалась за одним из комбайнов контроля, Иван, облачившийся за минуту, быстро съел пару бутербродов и кивнул на фиолетовые склянки.
– Никак не разберемся, что это такое. Вода, соки?
– Вода, но живая и мертвая, – усмехнулся Павел. – Абсолютный биостимулятор «Билайф». Первый компонент мгновенно останавливает кровотечение, заживляет раны, сращивает кости, а второй включает сердце, мозг, заставляет организм работать. Каждому – по флакону.
Только теперь Иван обратил внимание на состояние инспектора: лицо его приобрело естественный здоровый цвет, в глазах появились энергия и сила, движения стали уверенными и скупыми, да и хромота исчезла совсем.
Павел, отлично понявший мимику собеседника, кивнул:
– Да, я уже успел принять дозу, все в порядке.
– А вот и я, джентльмены, – появилась из-за громады комбайна журналистка. – Как вам нравится мое новое платье?
«Платье» смотрелось на девушке великолепно, и Костров, пораженный ослепительным, в полном смысле этого слова, видением, смог лишь подойти и поцеловать Таю в щеку. Правда, не удержался и от поцелуя в губы, чего Жданов «не заметил».
Со звоном открылась пещера в ближайшем комбайне, та, в которой уже побывал Павел. Огней внутри нее стало поменьше, и все они гармонично расположились группами над узкой изогнутой панелью пульта, выросшей из стенки пещеры. Объявилось там и кресло, похожее на самолетное, с гибкими усами и щупальцами.
– Ага, наконец-то нас приглашают к беседе, – сказал Павел с удовлетворением, направляясь к пещере. – Сейчас кое-что выясним.
Иван догнал его, тронул за рукав.
– Павел… извините… а здесь не появятся… непрошеные гости?
– Этот горизонт контролируется подсистемой безопасности, которая пропускает лишь тех, кто знает особый пароль. Я включил ее, когда мы вошли сюда.
Жданов сел в кресло за пульт, по которому сразу рассыпались крохотные огоньки, усики и щупальца обхватили его ноги и руки, а напротив вдруг возникла фигура сурового мужчины в темно-синем костюме, напоминающем форму полицейского.
– Запрос проанализирован, допуск подтвержден, – сказал он приятным низким голосом. – Форма диалога?
– Звуковой диапазон.
– Слушаю и повинуюсь. – Мужчина усмехнулся, и Костров, уже сообразивший, что перед ним фантом инка, поднял брови: отвечал интеллект-компьютер как живой человек.
– Пытался ли кто-нибудь вмешаться в функционирование жизнеобеспечивающих систем ускорителя?
– И не раз.
– Результаты?
– Повреждено одиннадцать процентов недублированного оборудования. Но в последнее время участились попытки целенаправленного уничтожения компьютерного каркаса Ствола, для чего в кольцо запущены сетевые нейтрализаторы. Кто-то ищет императив-центр.