Две части одного

Энн Княгинина

Выходим из квартиры слегка расстроенными. Задача не выполнена, я ничего не узнала.

В общежитии я почувствовала себя дома. Что будет, когда я закончу учебу? – придётся перебираться обратно.

Кладу на кресло мишку, я забрала его из комнаты. Раньше я даже спать без него не могла, и оставить его снова одного не смогла.

– Говорят, что свет сделали в актовом зале, – Дарья стучит по клавиатуре ноутбука.

– Значит, показ пройдет раньше? – сердце делает сальто.

– Пишут,

что двадцать седьмого числа будет, как я и говорила.

– Хорошо, – сердце приземляется обратно.

– Блин, – взвизгивает Дарья.

– Что?

– Если бы не зашла сейчас на сайт университета, пропустили бы завтрашнюю подготовку к экзаменам.

– У нас же праздничные дни, – негодуя я.

– К экзаменам для второго курса не относится, так написали в комментариях преподаватели.

– Могли бы, и сообщить, – все больше возникаю я.

– Помнишь, говорили, «вы должны каждый день заходить на сайт. Все будет выкладываться там, не зашли, ваша вина».

– Как здорово придумали, – возмущенно покачиваю головой.

– Вот-вот, – Дарья выключает ноутбук и переодевается в пижаму.

Одиннадцать вечера. Смотрю в яркий экран телефон, ни единого звонка или сообщения.

«Не ищи там любовь» – говорю сама себя, смотря в пустой список пропущенных звонков.

Доброе утро четвёртый день. Дарья гладит меня по голове.

– Что случилось? – сонно произношу я, не понимая, что произошло.

– Можешь не смотреть на телефон, там ничего нет, – разочарованно сообщает меня, разочаровывая еще и меня.

Моя рука все равно тянется к трубке, но я замедляюсь и убираю руку, так и не взяв телефон.

– Я знаю, что ты ждёшь его, – как-то странно начинает говорить она.

– Почему ты говоришь мне это сейчас?

– По всему университету ходит вопрос, куда он исчез, что ты ему сделала, что он тебя сбежал. Я лучше предупрежу тебя, соберись силами.

– Спасибо.

Я смотрю на нее, она ободрительно улыбается. Сбежал от меня, а ведь, правда, так и было. И я тоже задавалась вопросом, почему он это сделал?

Взяв рюкзак с толстыми тетрадями, выходим и направляемся в кабинет, где должна проходить консультация по экзамену.

***

Импульсы в теле разбудили меня, охрана вызывала к входу в мир. Что опять случилось?

Хоть

день я могу спокойно провести и сорваться на землю? Столько раз пытался, и каждый раз я был нужен тут.

Светлый стоит за пределами входа в темную зону. Последний раз, я его видел с Эмилей.

– Зачем явился? – я не скрывал недовольство от его визита.

– Кое-что вспомнил, – его рука пришла в норму, гипс уже сняли. Не хочу думать о поводе его визита, но и думать не придется, он скажет все сам.

– Наши отцы, когда черно-белой было год, договорились о том к кому девушка пойдет, с тем и жить будет.

«Нет, нет, нет» – вонзается мне в голову. Я не ожидал, что он все же придет с этой темой ко мне.

– Было такое, – неохотно соглашаюсь.

– Ты нарушил правило первый раз, я тебя прощаю, – испепеляю его взглядом. – Но сейчас я пришел решить все вопросы.

– Она моя, понял МОЯ? – с трудом сдерживаю себя от того, чтобы ни накинуться на Алекса.

С лёгким раздражением в голосе, последовал его ответ:

– Да, слухи дошли до меня, что ты цепко вцепился в нее, но у наших миров есть соглашения, тебе придется последовать им, – он смотрит на меня несколько секунд и тихо добавляет. – Дай ей сделать выбор самой, – последнее слово он протянул по буквам.

Самой? Я почувствовал ее руку на своей. Чтобы она сказала, узнав, что я принимаю решение за неё?

– Не позволю, – рявкаю я.

– Да ты что, – он лыбиться. – Считаешь меня сильным соперником? – издевательски начинает смеяться.

Я злюсь все больше, не в силах принять правильное решение. Изобью его еще раз, может начаться война.

– Сделаем, как хотели наши родители, – он раскрывает белоснежные крылья.

– Не тронь ее, – кричу ему в спину. Накал напряжение доходит до пика.

– Только если она сама захочет этого, – последние слова за ним. Он взлетает, оставляя меня одного.

Перед глазами проносится тягостная картина. «Светлый касается ее розовых мягких губ и вместо того, чтобы оттолкнуть его, она соглашается на поцелуй, прижавшись грудью к парню, и становится с ним единым целым»

Взмахиваю в злости кулаком, бью об стену, снова разбивая костяшки, боль сразу же пронзает кулак. Прислоняюсь лбом в том месте, куда ударил и закрываю глаза. Я одержим ей.

Она не должна быть с ним, не должна стоять даже рядом. Не должна даже дышать с ним одним воздухом. Но светлые не отступят, либо война, либо дать ей выбор.

Оставшись совсем один, успокоив свои мысли хотя бы немного, набираю ее номер. Мне требовалось услышать ее голос.

***