«Если», 2002 № 04
Шрифт:
Эти слова вызвали среди собравшихся приглушенные смешки. Многие из гостей хорошо знали, какие ожесточенные споры кипели в зале директорского совета, прежде чем было решено сделать слугу бесполым.
— Принимая во внимание блестящие достижения нашей цивилизации и, разумеется, серьезнейшую проблему перенаселения, нельзя не удивляться тому, что миллионы и миллионы людей продолжают страдать от одиночества. Для них наш искусственный слуга будет спасением. Он всегда ответит на любой вопрос, и даже самая глупая беседа никогда ему не
В будущем мы планируем выпускать слуг более совершенной конструкции с признаками как мужского, так и женского пола. Они не будут иметь тех ограничений, о которых я уже упоминал, и — обещаю вам! — это будут подлинные биоэлектронные организмы. Компьютерный мозг этой модели будет не только обладать способностью к индивидуальному программированию — мы намерены соединить его с Мировой информационной сетью. Благодаря этому каждый покупатель нашей продукции сможет иметь дома собственного биоэлектронного Эйнштейна. Персональное одиночество будет побеждено раз и навсегда!
Генри сел под восторженные аплодисменты. Даже синтетический слуга, одетый в неприметный серый костюм, с воодушевлением хлопал в ладоши.
Волоча за собой рюкзачок с книгами, Дэвид осторожно обогнул угол дома. Вскарабкавшись на декоративную скамейку под окном гостиной, он осторожно заглянул в окно.
Моника стояла в центре комнаты. Лицо ее было бесстрастно. Это отсутствие каких бы то ни было эмоций напугало мальчугана. Словно зачарованный, Дэвид наблюдал за матерью. Он не двигался — она тоже не шевелилась. Казалось, в эти минуты само время остановилось, как давно замерло оно в саду.
Наконец Моника повернулась и вышла из комнаты. Выждав немного, Дэвид осторожно стукнул в стекло. Тедди тотчас повернулся в его сторону, и заметив мальчика, скатился со стола и подковылял к окну. Лапы у медвежонка были неловкими, но после некоторых усилий ему удалось открыть раму.
Мальчик и медвежонок посмотрели друг на друга.
— Я плохой, Тедди. Давай убежим.
— Ты очень хороший. Мамочка любит тебя.
Дэвид медленно покачал головой.
— Если она меня любит, почему тогда я не могу с ней поговорить?
— Ты глупый, Дэвид. Твоей мамочке одиноко — вот почему она завела тебя.
— Но у нее есть папа, а у меня нет никого, кроме тебя, и мне от этого плохо.
Тедди дружески стукнул мальчика по макушке.
— Если тебе плохо, значит, тебе снова придется идти к психоаналитику.
— Я его ненавижу, этого старика! Когда я у него, то чувствую себя ненастоящим! — Мальчик спрыгнул со скамейки и побежал через газон. Медвежонок вывалился из окна и последовал за ним со всей скоростью, на какую был способен.
Моника Суинтон поднялась в детскую и еще раз окликнула сына, но не получив ответа, замерла в нерешительности. В доме по-прежнему стояла полная тишина.
На столе в беспорядке валялись карандаши. Повинуясь внезапному порыву, Моника шагнула вперед и открыла верхний ящик. В столе лежали
«Моя милая мамочка, как ты? Ты вправду любишь меня, как…»
«Дорогая мама, я люблю тебя и папу, и солнышко светит…»
«Милая, милая мама, Тедди мне помог написать это письмо. Я очень люблю тебя и Тедди…»
«Мама, любимая, я твой единственный сын, и я люблю тебя так крепко, что иногда…»
«Мамулечка, ты на самом деле моя мама, а Тедди я не люблю…»
«Мама, любимая, знаешь, как сильно я люблю…»
«Дорогая мамочка, ведь это я — твой малыш, а не Тедди, и я тебя люблю. А Тедди…»
«Милая мама, я пишу тебе это письмо, чтобы ты знала, как крепко я…»
Моника выпустила письма из рук и разрыдалась. Листы бумаги, испещренные яркими буквами, разлетелись по полу.
Когда Генри Суинтон садился в экспресс, чтобы ехать домой, настроение у него было самое приподнятое. Несколько раз он даже заговаривал с синтетическим слугой, которого захватил с собой. Слуга отвечал вежливо и логично, хотя по человеческим меркам его ответы были не совсем точны.
Суинтоны жили в одном из самых фешенебельных городских кварталов в полукилометре над поверхностью земли. Их квартира находилась в глубине жилого блока и не имела ни одного выходящего наружу окна — никому не хотелось смотреть на задыхающийся от тесноты внешний мир. Открыв дверь (замок сработал, отреагировав на рисунок сетчатки глаза Генри), он вошел в квартиру, синтетический слуга — следом.
И тотчас Генри окружила знакомая иллюзия сада, купающегося в вечном лете. Он и сам порой удивлялся, каких успехов достигла техника полиреала, создававшая внушительных размеров миражи в ограниченных пространствах современных квартир. Прямо перед ним цвели розы и глицинии, чуть дальше стоял дом. Иллюзия была полной — белоснежный особняк в георгианском стиле выглядел уютно и гостеприимно.
— Ну и как тебе, нравится? — спросил Генри слугу.
— Розы часто болеют серой гнилью.
Генри Суинтон слегка усмехнулся.
— Производитель гарантирует, что с этими розами ничего не случится.
— Всегда лучше приобретать товары с гарантией, даже если они стоят несколько дороже.
— Спасибо за совет, — сухо сказал Генри. Первые искусственные жизнеформы появились десять лет назад, а их предшественники механоандроиды — шестнадцать, однако, несмотря на многолетний кропотливый труд, устранить все их недостатки так и не удалось.