Эта сияющая земля
Шрифт:
— Теперь, что касается
В этот момент она поняла, что все повислона волоске, и непроизвольно сжала ладони в кулаки.
— Да?
— Мне бы не хотелось, чтобы их имена упоминались здесь, да еще учитывая то, что у нас общая фамилия. О том, что с ними произошло, никому не известно, и лучше будет так и оставить это. Ты понимаешь?
— Разумеется. Я хочуздесь работать и в полную силу
Он выглядел довольным. Она дала понять, что работа для нее сейчас важнее всего в жизни, и это ему понравилось. Он решилпринять ее.
— Если я тебя возьму, ты будешь жить на ферме?
— Нет, вгороде живет моя пожилая подруга Астрид Ларсен, котораяс удовольствием пустит меня пожить у нее.
— Это было бы отлично. — Он хотел показать Джоане, что она ничего не потеряет, сотрудничал с ним. — Я уверен, твои родители переживают за твоих братьев. Я ничего не слышал об Эрике с тех пор, как он исчез, но я могу тебе рассказать, что случилось с Рольфом.
— Где он? — Ее словно схватили за горло. — Мы ничего не слышали о нем. Единственное, что нам известно, это что он где-то в лагере.
Том надел очки, подошел к одному из шкафов и открыл ящик.Найдя нужный документ, он пробежал глазамиимена инашел нужное.
— После ареста его отправили в Грини.
— В Грини? — Она побледнела. Это был концентрационный лагерь, услышавназвание которого люди вздрагивали, он имел славу самогохудшего лагеря во всей стране.
— А откуда у тебя этот список?
— Я взялкопии, навсякий случай. Здесь огромное количество заключенных,отправленных в трудовые лагеря. — Сцепив руки заспиной, он посмотрел на нее поверх очков.
— Ты все еще хочешь работать со мной?
Она уверенно кивнула.
— Больше чем когда-либо. Я думаю, что сойду с ума, если вернусь к работе на ферме.
— Хорошо, тогда ты принята. Ты можешь приступить в понедельник?
— Конечно, Том. Я приду.
Он проводил ее до двери, а потом подошел к окну и наблюдал, как она уходит по мощеной улице. Охранники свернули головы, провожая ее взглядом.
Джоана направилась к дому Астрид, чтобы поделиться радостными новостями, и не заметила бородатого рыбака, который остановился, разглядывая витрину магазина. Он видел, как она шла по противоположной стороне улицы. Это был Эрик, служивший секретным агентом и как раз накануне вечером высадившийся на берег Норвегии. Он хотел узнать, где была его сестра и куда шла. Выглядела она отлично, что было хорошим знаком. Впервые за все это время он встретил члена своей семьи, но сестра ни в коем случае не должна была увидеть его. Правила были очень строгие. Слишком много жизней зависело от каждого из них, и нельзя было рисковать.
Вечером ему снова предстояло пуститься в путь вместе с секретным агентом, отправляющимся на встречу с норвежским правительством в Лондоне, и еще двумя людьми, вынужденными спасаться бегством от нацистов. До наступления осени это было его последнее плавание. Он всматривался в витрину до тех пор, пока отражение сестры не исчезло.
На дальнем севере на всей территории, прилегающей к Киркенесу, снег постепенно таял. И без того тяжелое положение заключенных в лагере осложнялось еще и холодами. Теперь там, где лежали высокие сугробы, появилась земля, и ее покрыли нежные северные цветы. Рольф, в своей тюремной форме, с бородой и небрежно подстриженными волосами, радовался весеннему солнцу. До заключенных дошли хорошие новости от местных торговцев. Писем они не получали, им самим писать запрещалось, и любая весточка из внешнего мира воспринималась ими как глоток свежего воздуха.
Он приготовился сделать объявление, собрав всех, кто был в состоянии слушать.
— Друзья мои! У меня отличные новости! Наши коллеги за пределами Грини в других лагерях освобождены. Большинству учителей в нашей стране позволено вернуться в свои школы, которые открываются после длительного простоя. Вы осознаете, что это значит? Квислинг сдался!
Им не удалось собрать всех учителей в свою организацию, и планы объединить наших учеников в движение «Гитлерюгенд» провалились. Мы выиграли!
Люди хлопали друг друга по спине, жали руки, кто-то плакал, переполняемый чувствами. Значит, они сумеют остановить нацистов.
Этот успех даст силы всем, кто участвует в движения сопротивления.
Глава 9
Прошло несколько дней, прежде чем Джоана начала привыкать к своему новому окружению. Ее рабочий стол стоял в кабинете с внушительным окном, выходившим прямо на улицу,
Было непросто объяснить родителям, почему она стала работать секретарем у Тома.
— Я не могу сидеть дома, — отвечала она на строгие возражения отца. — К сожалению, сейчас немного найдется мест, которые бы не контролировались немцами.
Джина, которая выглядела больше загадочной, нежели сердитой, приводила свои доводы:
— Ты могла бы вернуться в Осло.
— Возможно, я вернусь, но позднее. А пока я буду у вас под рукой и смогу приехать домой в любое время, как только понадоблюсь.