Фаллон
Шрифт:
Джошуа Тил выскользнул через заднюю дверь. Он остановился в тени между домами, выглянул на улицу и сразу наткнулся на Симпла, высокого, сутулого человека с обвисшими усами. Он стоял на улице один и заглядывал в окна уже закрытых магазинов.
Обогнув дом, Тил пошел вперед, оставаясь при этом в тени.
Он заметил привязанную к крыльцу лошадь — прекрасную гнедую; из седельной сумки торчало ружье.
Было уже за полночь, когда Симпл вскочил на лошадь и выехал из города; мост не издал ни звука. Значит, Симпл отправился в долину. Тил повернул
Макон Фаллон спрятал свою лошадь за огромным обломком скалы. У выхода из каньона не было заметно никакого движения. Он дал лошади напиться и пощипать травы, пробивающейся среди камней. Фаллон решил дождаться ночи.
Могли ли юты обойти его? Вполне возможно. Они могли устроить засаду у входа в ущелье. Теперь у него оставалась одна дорога к Красной Лошади — вниз по каньону. Он не знал, был ли какой-нибудь спуск в каньон сверху. Индейцы могли объехать вокруг, спуститься вниз и поджидать его.
Солнце садилось будто нехотя. Стало темнеть, хотя. в долине было еще довольно светло.
Юты знали: когда стемнеет, он попробует спуститься вниз по каньону; до сих пор они не пытались его атаковать. Это означало, что они либо собираются напасть в полной темноте, либо уже обошли его и спокойно поджидают сзади.
Внезапно его лошадь подняла голову, навострила уши и посмотрела вниз. Там что-то происходило.
Фаллон неслышно перезарядил винчестер и ждал. Когда наступила ночь, он налился напоследок воды и вскочил в седло. Сунув винчестер в чехол, вынул револьвер.
Осторожно выехав из-за скалы, он направил лошадь к долине, из которой попал в каньон, надеясь, что они этого не ждут.
Под копытами лошади шуршал песок. Выход из каньона напоминал гигантскую дверь… за которой простирались долина и звездное небо. Он проехал еще шестьдесят ярдов, когда они заметили его.
Фаллон почувствовал дым и в тот же миг увидел индейца, вскочившего с земли и бросившегося в его сторону. Он быстро поднял револьвер, поймал на мушку темную фигуру и выстрелил.
Он видел, как дернулось тело индейца, пришпорил лошадь. Она понеслась во весь опор.
Сможет ли он найти дорогу? Хотя Макон давно уже научился ориентироваться в этой дикой стране, ночью все выглядит иначе. Промчавшись около четверти мили, он придержал лошадь и повернул под прямым углом к восточной стороне долины. Он заметил ущелье, но потом, вспомнив о тропе, направился к склону горы.
Продолжая ехать вперед, он всматривался в темноту, надеясь отыскать тропу. В этой спокойной холодной ночи он чувствовал запах трав. Его наверняка будут преследовать и решат, что он направился дорогой, которой добирался сюда.
Фаллон ласково подбадривал лошадь. Она уже выручала его из беды и даже спасла ему жизнь; человек без лошади в этой стране — потенциальный покойник… Вот почему здесь вешают конокрадов.
Фаллон двигался потихоньку, стараясь не пропустить тропинку. Проехав почти милю, он все же нашел ее и, резко свернув, направился
Спал Макон крепко, доверившись чутью своей лошади. Проснувшись на рассвете, он прислушался, но не услышал ничего, кроме шума ветра в соснах и мерного дыхания лошади. Сидя на земле, он наслаждался свежестью утра.
Макон хотел убедиться, что индейцев рядом нет. Вскочив в седло, он приблизился к тропе, внимательно осмотрел землю, не нашел никаких следов, хотя поблизости могла быть засада. Индейцы знали, что у него только два пути и, возможно, подстерегали где-нибудь дальше.
Он отъехал под сень деревьев с винчестером наготове.
Утро было чистым и светлым, воздух — прохладен и свеж. Лошадь мягко ступала по сосновым иглам, покрывающим землю. Сквозь сосны он увидел скалу, а подъехав, обнаружил за ней большую долину. Должно быть, это долина Большого Дыма. Через несколько минут он наткнулся на горный ручей, напился сам и напоил лошадь. Вновь наклонившись к воде, он заметил что-то блестящее на дне ручья.
Золото? Он зачерпнул горсть со дна. Промыв его, обнаружил несколько небольших самородков. Даже в тени они ярко сияли.
Вероятно, это действительно золото. Когда-то он был старателем, но видел только золотой песок. На приисках, где он работал, добывали руду, которую потом уже дробили другие.
Если это и впрямь золото, его должно быть немало в этом ручье, но возвращение сюда грозит новой встречей с ютами. Он намыл еще немного золота и сложил его в старый конверт, завалявшийся в кармане.
Фаллон решил, что возвращаться сюда не стоит. И без золота можно продать право на прииск. Люди, покупающие права, обычно мечтают о многом, но получают гораздо меньше. Иногда проще продать пустую дырку в земле, чем действительно богатое месторождение.
Макон был голоден, со вчерашнего утра он не ел ничего, кроме нескольких кедровых орехов. Дорожных припасов у него не было, а разводить костер он не хотел, боясь привлечь внимание ютов. Голодать ему приходилось и раньше, это его, не беспокоило. Вскочив в седло, он отправился дальше, к горе, которая возвышалась примерно в четырех милях. Местность вокруг становилась дикой и пустынной. Он оглядывался на северо-запад.
Там должно быть ущелье и старая индейская тропа, по которой он ехал. Но он не узнавал дороги.
Фаллон повернул лошадь на юго-запад и поехал обратно, к Долине Дыма.
Наконец, после нескольких часов безуспешных поисков, он спустился в каньон; уже начинало темнеть. Он хорошо знал такие места. И поэтому с наступлением ночи Макон лег спать. На дне каньонов обычно полно валунов и камней, к тому же Случаются обвалы.
В полдень следующего дня Фаллон въезжал в Красную Лошадь. Улица была запружена фургонами и людьми. Среди них он заметил Блайна и направился к нему. Увидев его, Блайн резко повернулся, вошел в лавку и закрыл за собой дверь.