Фантастические рассказы из журнала «Вокруг света»

Михеев Михаил Петрович

— Что было потом?

— Зажегся желтый свет, и Эдмундс дал полный вперед.

— Вы поехали за ним вдогонку?

— Нет, мы не знали, в каком направлении он прошел. Должно быть, мы поехали совсем в другом.

— Когда это было?

— Первый раз в час тридцать восемь…

— Значит, вы встретились с ним еще раз? — спросил Тьюпело.

— Да, но уже в другом месте. Мы снова остановились перед светофором у станции Южная. Это было в два пятнадцать. А потом еще в три двадцать восемь…

Тьюпело не дал ему закончить.

— А

в два пятнадцать вы видели поезд?

— На этот раз мы даже не слышали его. Эдмундс попробовал было догнать его, но, должно быть, он свернул на Бойлстонскую линию.

— А что было в три двадцать восемь?

— Снова красный свет. На этот раз у Парк-стрит. Мы слышали, он прошел перед нами.

— И вы опять его не видели?

— Нет. За светофором туннель круто идет под уклон. Но мы хорошо слышали его. Я только одного не понимаю, доктор Тьюпело, как может поезд пять дней ходить по линии и никто его ни разу не видел?..

Голос Уайта замер, он предупреждающе поднял руку. Вдалеке нарастал гул быстро приближающегося поезда; гул превратился в оглушительный грохот, когда поезд промчался где-то под платформой; она завибрировала и задрожала под ногами.

— Вот, вот он! — закричал Уайт. — Он прошел прямо под носом у тех, кто там, внизу! — он повернулся и побежал по лестнице, ведущей на платформу нижнего яруса. За ним последовали все, кроме Тьюпело. Ему казалось, он знает, чем все это кончится. И он не ошибся. Не успел Уайт добежать до лестницы, как навстречу ему торопливо поднялся полицейский, дежуривший на нижней платформе.

— Вы видели его? — возбужденно воскликнул он.

Уайт остановился. Замерли в испуге и остальные.

— Вы видели поезд? — снова спросил полицейский; двое служащих метрополитена, дежуривших вместе с ним, тоже поднялись наверх.

— Что случилось? — ничего не понимая, спросил мистер Уилсон.

— Да видели вы наконец поезд? — раздраженно выкрикнул Кеннеди.

— Конечно, нет, — ответил полицейский. — Ведь он прошел мимо вашей платформы.

— Ничего подобного! — разъярился Уайт. — Он прошел внизу!

Семеро во главе с Уайтом готовы были испепелить взглядом тех троих, что поднялись с нижней платформы. Тьюпело подошел к Уайту и тронул его за локоть.

— Поезд невозможно увидеть, мистер Уайт, — сказал он тихо.

Уайт ошалело уставился на него.

— Но вы ведь сами слышали его! Он прошел там, внизу…

— Давайте войдем в вагон, мистер Уайт, — предложил Тьюпело. — Там нам будет удобнее разговаривать.

Уайт покорно кивнул головой, затем, повернувшись к полицейскому и двум другим, дежурившим на нижней платформе, почти умоляющим голосом спросил:

— Вы действительно его не видели?

— Мы слышали его, это верно, — ответил полицейский. — Он прошел вот здесь, по этой линии, и вроде как бы вот в ту сторону. — И он указал большим пальцем через плечо.

— Идите вниз, Мэлони, — приказал ему полицейский чин из

группы Уайта. Мэлони растерянно почесал затылок, повернулся и исчез внизу. За ним последовали двое дежурных. Тьюпело направился к вагону. Молча заняв свои места в вагоне, все выжидающе уставились на математика.

— Вы вызвали меня, надеюсь, не для того, чтобы сообщить, что нашли пропавший поезд, не так ли? — начал Тьюпело и посмотрел на Уайта. — То, что произошло сейчас, случилось впервые?

Уайт заерзал на сиденье и покосился на главного инженера.

— Не совсем, — уклончиво начал он, — мы замечали и раньше кое-какие непонятные вещи.

— Например? — настороженно и резко спросил Тьюпело.

— Ну, например, красный сигнал светофора. Обходчики возле станции Кендалл видели красный свет почти тогда же, когда и мы видели его у Южной.

— Дальше.

— Суини позвонил из Форест-хилла на линии Парк-стрит. Он слышал шум поезда спустя две минуты после того, как мы слышали его на станции Конли. А между станциями двадцать восемь миль рельсового пути.

— Дело в том, доктор Тьюпело, — вмешался мистер Уилсон, — что за последние четыре часа несколько человек одновременно в самых разных путчах видели красный свет светофора или слышали шум поезда. Такое впечатление, что он прошел одновременно через несколько станций.

— Это вполне возможно, — заметил Тьюпело.

— К нам все время поступают донесения о всяких странностях, — добавил инженер. — Люди не то чтобы сами видели их, но непонятные вещи происходят одновременно в двух-трех пунктах, порой находящихся друг от друга на порядочном расстоянии. Поезд действительно на рельсах. Может, расцепились вагоны?

— Вы уверены, что он на рельсах, мистер Кеннеди? — спросил Тьюпело.

— Совершенно уверен, — ответил главный инженер. — Приборы показывают расход электроэнергии. Поезд потребляет энергию непрерывно, всю ночь. В три тридцать мы разорвали цепь и прекратили подачу энергии.

— И что же произошло?

— Ничего, — ответил Уайт. — Представьте себе, ничего. Электроэнергия не подавалась двадцать минут. И за эти двадцать минут ни один из тех двухсот пятидесяти человек, что ведут наблюдение, не видел красных сигналов и не слышал шума поезда. Но не прошло и пяти минут после того, как мы включили ток, как поступили первые донесения. Их было сразу два: одно из Арлингтона, другое из Эглстона.

Когда Уайт умолк, воцарилось долгое молчание. Внизу было слышно, как один дежурный окликнул другого. Тьюпело посмотрел на часы — было двадцать минут шестого.

— Короче говоря, доктор Тьюпело, — наконец сказал главный управляющий, — мы вынуждены признать, что, пожалуй, вы были правы с вашей теорией.

— Благодарю вас, господа, — ответил Тьюпело.

Врач откашлялся.

— А как пассажиры? — начал он. — Есть ли у вас какие-либо соображения относительно…

— Никаких, — перебил его Тьюпело.