"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26

Шнейдер Наталья

– Вот и славно. Музыка будет способствовать хорошему настроению гостей. Может быть, и я после своей речи покружу в вальсе какую-нибудь даму. Пусть народ радуется приходу нового царя, а не занимается бесконечными разговорами о надвигающихся трудностях. Барон, я не знаю, как буду себя чувствовать после танца – вполне вероятно, что организм, утомлённый предыдущими мероприятиями, потребует отдыха. Если это случится, то пойду, полежу немного в кабинете рядом с Малахитовым залом. Это то помещение, где меня утром, перед началом мероприятия, пудрили и причёсывали. Там стоит большой диван, вот на нём и отдохну. Думаю, пару часиков полежу и восстановлю свои силы. Так что, барон, ужин не сворачивайте – пусть гости веселятся дальше, если даже виновник торжества временно отсутствует. Не мне вас учить, как это объяснить. Развлекать гостей в своё отсутствие поручаю господину Джонсону и вам, барон.

Я строго взглянул на барона Штакельберга, а повернувшись к своему другу, улыбнулся ему и подмигнул. В этот момент душа у меня пела. Всё-таки я придумал, как обмануть обстоятельства и организовать себе романтическое свидание с Нинель. Да, именно так звали симпатичную даму, с которой я успел сегодня полюбезничать. Когда она представилась – Нинель Шахова, и назвала свой титул –

графиня, я еле удержался от улыбки, мне вспомнилось, что мы вытворяли в спальне с моей женой – графиней Брасовой. Вот бы с этой графиней так покувыркаться. Тогда мой игривый настрой нарушил Кац, но мысль об этой женщине никуда не пропала. А сейчас в процессе разговора я придумал целую многоходовую комбинацию, чтобы всё-таки взять штурмом эту графиню. Продумал, как нейтрализовать Каца. Место, где мой замысел может осуществиться, и тактику, по которой буду действовать. Решил косить под старого солдата, который не знает слов любви, а когда окажусь с графиней наедине, буду действовать, как поручик Ржевский в анекдотах двадцать первого века. Главное, напор и решительность, тогда крепость падёт, ну и, конечно, коньячка побольше. Пока мы шли с бароном и Кацем в Николаевский зал, я продумал и этот вопрос. Решил задействовать в этом деле Первухина. А то что он ходит как привязанный позади меня. Пусть займётся привычным делом – подготовкой поляны для отдыха своего командира. Так как я не привык тянуть с намеченным делом, то, приостановившись, подозвал к себе Первухина и дал ему все нужные поручения. А именно – подготовить в комнате, где меня причесывали, все для секретного разговора с одним из гостей. Дал я инструкцию и своим адъютантам. Их задача была, находясь в Малахитовом зале, никого не допускать в кабинет, где мной будет заниматься доктор. Это женщина – специалист по релаксации. Она будет заниматься принятой в Англии процедурой иглоукалывания. Максим, а тем более Силин впервые услышали слова релаксация и иглоукалывание. Но они поняли слово докторша и то, что пока императора будут лечить, никого не допускать в комнату, где Михаил Второй принимает оздоровительную процедуру. Про себя я усмехнулся над такой интерпретацией естественного желания давно не встречавшегося с женщинами мужика. А ещё подивился своей изобретательности в этом вопросе. Можно сказать, продумываю вопрос удовлетворения своего сексуального желания, как какую-нибудь важную стратегическую операцию.

Этот вопрос отошёл на второй план, когда мы всё-таки дошли до Николаевского зала, и мне пришлось играть роль только что получившего скипетр монарха. Действовать по разработанному бароном Штакельбергом сценарию – произносить речи, обещать биться с супостатом до полной победы и наконец-то принести на Российскую землю спокойствие и процветание. Одним словом, стандартный набор фраз, правда, в моём исполнении они приобрели неожиданный оттенок. А всё почему? Да голова была забита мыслью об охмурении понравившейся мне дамы. О том, как я буду к ней подкатывать, говоря, что я старый солдат, не знающий слов любви. Я так внушил себе эту роль, что невольно вошёл в образ Джигарханяна в кинокомедии «Здравствуйте, я ваша тётя». Но образ тупого солдафона, ставшего царём великой Российской империи, был по душе собравшимся гостям. Особенно французскому послу, да и американскому, в общем-то, тоже. Это чувствовалось по одобрительным улыбкам и усилению гомона среди дипломатов после каждого моего угрожающего высказывания в адрес стран оси. Как я её назвал – ось зла. Меня, в общем-то, устраивало, что союзники в очередной раз убеждались, что в России монархом стал не очень умный человек. Вояка с ограниченным кругозором. Царь, готовый класть своих подданных штабелями, лишь бы удовлетворить свои амбиции великого стратега и освободителя славян. А этому был посвящен значительный кусок моего довольно косноязычного выступления. И закончилась эта речь стандартной фразой, вызвавшей большое удовлетворение присутствующих – война до победного конца. Реакция дипломатических работников из посольств союзников была понятна, а вот почему остальная публика так радовалась, меня удивило. Ведь многие из присутствующих господ знали реальное положение дел, как на фронте, так и в тылу. Понимали, что если война затянется, то это чревато большими неприятностями.

А ещё меня удивила реакция англичан. На фоне всеобщего ликования на физиономии британского посла сэра Бьюкенена застыло какое-то кислое выражение, у другого работника посольства выражение лица напоминало каменную маску, без всяких эмоций. Представителей Британского посольства на этом приёме присутствовало только два человека, и оба они отнеслись как-то без энтузиазма к моей речи с обещанием того, что Россия будет верна своим союзническим обязательствам. Это было весьма странно, особенно если вспомнить моё общение с сэром Бьюкененом в ту пору, когда я был ещё великим князем. Тогда он был очень заинтересован, чтобы Россия оставалась участником Антанты, и под это дело мне удалось добиться обещания британского посла выделить кое-какие деньги на поставку нового вооружения Российской армии. Сумма была, конечно, смешная и больше напоминала взятку великому князю, но всё-таки она показывала заинтересованность Великобритании в союзнике. А вот сейчас, если ориентироваться на выражение лиц англичан, этого утверждать было нельзя. Конечно, я не физиономист, и, может быть, у чопорных британцев так принято, но эта реакция меня заинтересовала.

Своим наблюдением я поделился с Кацем, стул которого располагался по правую руку от моего, так сказать, тронного места. Всё-таки сущность моего друга вселилась в тело природного англосакса, а значит, привычки у него должны остаться такие же, как у настоящего англичанина. И он сможет оценить реакцию своих соплеменников. Хорошо, свой вопрос я задал Кацу, когда свои обязательные речи монарха уже завершил и теперь должен был выслушивать хвалебные оды подданных. Если бы обратился к своему другу сразу после первого выступления, когда провозгласил «войну до победного конца», то вряд ли после этого смог бы вести себя как рассудительный монарх, слишком меня шокировал ответ Каца. Да что там шокировал, он заставил забыть о намерении остаться наедине с Нинель Шаховой в отдельном кабинете. Какие, к чёрту, любовные шашни, когда вся разработанная конструкция обеспечения безопасности императора может быть совершенно неэффективна. Вся система организации безопасности, как моей, так и всего нашего с Кацем проекта, была заточена на отражение враждебных действий германской агентуры. Концепция обеспечения

продвижения наших планов была проста – главной стороной, заинтересованной в том, чтобы в России начался бардак, были страны оси. На фронте вражеским армиям не удалось разгромить российскую, вот противник и начал активную работу по разрушению империи изнутри. И главную (координирующую) роль тут играла Германия. Много фактов говорило об этом, и полученные в этой реальности, и те, которые мы с Кацем знали и в прошлой жизни. По этой проблематике мы с моим другом много работали, а я так вообще больше всего усилий тратил на противоборство с германской угрозой и считал, что если удастся прижать немецкую агентуру, то Россия вполне может избежать революций и гражданской войны. Так вот слова Каца поколебали мою уверенность в правильности нашей концепции. А мой друг просто передал мне свои наблюдения. Кац, отвечая на моё наблюдение, заявил:

– Да англичане всё ещё не могут прийти в себя от того, что Михаил Второй жив и здоров. Наверняка британцам было известно о ночном нападении на дворец императора.

– Кац, да ты хоть понимаешь, что говоришь? Великобритания ведь наш союзник и должна быть заинтересована, чтобы Россия продолжала войну. А всем посольствам уже давно известно, что Михаил Второй не бегает от войны и никогда не подведёт союзников. Так что англичанам невыгодно устранять Михаила.

– Я с тобой согласен, что Великобритании это невыгодно, но факт, как говорится, налицо. Единственные, кого я заметил из встречающих нового царя, кто был удивлён появлением Михаила Второго, были англичане. Из этого следует, что в посольстве знали о действиях по устранению Михаила Второго. Вполне возможно, что не сами англичане организовали нападение на Михаила, но, несомненно, агентура англичан была в курсе этого. Не будь наивным в своей уверенности, что если Британия – союзница России в этой войне, то она будет во всём поддерживать нашу страну. Это же англосаксы, а значит, просчитывают ситуацию на много ходов вперёд. Верхушка Британской империи уже понимает, что Германия держится из последних сил. Франция истощена и уже вряд ли сможет подняться и быть Англии достойным конкурентом, остаётся извести Россию, и Великобритания после мясорубки Мировой войны опять будет в белом смокинге. Джентльмены уверены, что теперь они сами способны справиться с германской военной машиной. Так почему бы не понаблюдать, как разваливается Российская империя, в общем-то, конкурент Великобритании на господство в Азии.

– Хм!.. Если Британия готовит себе почву для послевоенного господства в мире, тогда непонятно, зачем она своими заказами усиливает США и уговаривает их вступить в войну. Ясно же, что после вступления США в войну на стороне Антанты и поражения стран оси Америка настолько усилится, что захочет свою долю мирового пирога. Так что как-то не вяжется твоя мысль по коварным замыслам Великобритании с реальным развитием событий. Великобритания, продолжая усиливать США, тем самым создаёт более опасного конкурента, чем её союзники по Антанте.

– Так-то оно так, но перефразируя народную мудрость «ворон ворону глаз не выклюет», можно сказать – англосакс англосаксу вреда не нанесёт. Британская элита считает, что со своей бывшей колонией они всегда договорятся. К тому же они думают, что Штаты после войны останутся верными своему курсу изоляционизма. Будут заниматься только Америкой и дадут возможность Великобритании спокойно потрошить остальной мир.

– Да, Кац, вот мы с тобой попали! С любой стороны можно ждать удара в спину. Англичанка опять гадит! Эх, послать бы этих подлых англосаксов куда подальше, так нельзя – политика, мать её! Остаётся обтекать. Ладно, парень, будем думать, что делать дальше, но по-любому нужно выяснить – кто был организатором этой серии нападений на Михаила. Германская агентура или английская? Скорее всего, куратором операций по устранению Михаила Второго был германский Генштаб, а у МИ-6 в нём имеется агентура, и поэтому им стало известно о готовящемся теракте против русского императора. Англичан дестабилизация в России, в общем-то, устраивала, вот они и не предупредили об этом российские власти. Примем это как рабочую гипотезу, но нам обязательно нужно её прояснить. И чем раньше, тем лучше.

– Как ты её прояснишь? В голову английского посла, что ли, залезешь?

– Нет, сэра Бьюкенена трогать нельзя. А вот второго здесь присутствующего англичанина нужно допросить. Официально тебе, конечно, этого никто не разрешит, но коль британцы замечены в таком двурушничестве, то будем поступать соответственно. Задействуем наше ЧК. Поручишь завтра же Берзиньшу провести операцию по захвату этого англичанина. Фамилию и занимаемую им должность в посольстве узнаешь у барона Штакельберга. У него имеется список с именами и титулами всех приглашённых гостей. Ты рассказывал, что наше ЧК тайные задержания уже проводило, но здесь случай особый – всё-таки нужно будет похитить дипломата, тем более дружественной страны. Лично проведёшь инструктаж Берзиньша. И пускай в подвале Смольного подготовят тайную камеру для содержания этого англичанина. И в подвале же оборудуют комнату для допросов. Конвоировать его наверх для допросов нельзя, нужно постараться, чтобы никто не видел этого задержанного. А утечку информации о том, что задержан английский дипломат, нужно вообще исключить. Знать об этом будут только Берзиньш, непосредственные исполнители да мы с тобой.

– Хм, ну операцию-то наши чекисты проведут тихо, в этом я не сомневаюсь, но кто будет проводить допрос англичанина? Сам знаешь, я на это неспособен, Берзиньш тоже не потянет, так что придётся к этому делу привлечь опытного и надёжного человека. Кроме генерала Попова я другого человека предложить не могу. Так что придётся допустить в круг людей, просвещённых об этой операции, Николая Павловича.

– Да у деда скоро голова кругом пойдёт от допросов офицеров Кексгольмского полка, а ты на него хочешь ещё эту проблему навесить. Сами справимся. Когда англичанина привезут в Смольный, первый допрос пускай проведёт Берзиньш. Список интересующих нас вопросов ты ему подготовишь. Если же англичанин окажется тертым калачом и ничего существенного не сообщит, то, пожалуй, я допрошу его сам. На фронте и не таких умников раскалывал. Захвачу с собой Угрюмова и устрою этому привыкшему к дипломатическому обхождению джентльмену настоящий фронтовой допрос. Гарантирую, что если в допросе будет участвовать Угрюмов, то англичанин расскажет всё, что знает, и даже какого цвета трусы у его жены. А Николай Павлович пускай занимается более важными делами. Раскручивает вопрос с внутренней вооружённой оппозицией. И решает проблему с утилизацией самых непримиримых и опасных противников режима. А с внешними угрозами будем справляться сами.