Фб-86
Шрифт:
— А кто такой Шош? — перебил подполковника Коцка.
— Скоро узнаешь. Ясно одно: он не племянник Вильдмана.
Старший лейтенант почесал затылок.
— Мы должны охранять препарат ФБ-86. На этом банда должна провалиться. Завтра начинайте слежку за врачом. Только осторожно. Еву тоже не выпускайте из поля зрения. Установите надзор за соседним домом. Надо узнать, когда слышать какое-то движение в квартире дипломата. Рози с завтрашнего дня уходит в отпуск.
— Куда? Я об этом не знаю.
— К Голубу, домработницей. Надо оберегать старика. Ты будешь ее ухажером. О деталях договоритесь с Рози. Ясно?
— Да, — ответил
— Ну, если ясно, то пойдем отдыхать, — заявил Челеи.
Коцка заколебался. Через мгновение он нерешительно обратился к своему начальнику:
— Бело!
— Слушаю.
— Хотелось бы тебе что-то сказать, но не как начальнику, а как другу.
— Пожалуйста, — подполковник серьезно посмотрел на своего друга.
— У меня сложилось такое впечатление, что ты или презираешь меня, или не доверяешь. Ты поручил следствие мне и все же занимаешься этим делом.
— Слушай, Коцка! — сказал Челеи, когда старший лейтенант закончил. — Ни то, ни другое твое предположение не соответствуют действительности. Вполне возможно, что мне немного больше известно, чем тебе. А не делюсь я с тобой, потому что хочу, чтобы ты научился самостоятельно делать выводы. Собирай факты, сопоставляй, собирай из отдельных деталей более-менее полную картину. Если я буду делиться с тобой своими предположениями, ты будешь воспринимать их пассивно и перестанешь самостоятельно анализировать факты. Мне хотелось бы, чтобы ты спорил, выдвигал свои аргументы. А этим делом я занимаюсь потому, что оно очень интересно. Фредди серьезный противник. Запиши себе вопросы, на которые следует ответить, находи эти ответы. Понятно?
— Да, разумеется, — четко ответил старший лейтенант.
Глава восьмая
5-го ноября было по-весеннему тепло. Туман рассеялся, и к восьми часам небо прояснилось. Ни облачка, только над городской окраиной плыла сизо-серая дымка пары.
Иштван вышел из машины. У него было хорошее настроение. На этот раз он перешел границу без всяких приключений. Проводник оказался очень ловким человеком. Он знал район границы как свои пять пальцев. К тому же стоял густой туман. На австрийской стороне Иштвана уже ждали. У него шевельнулась смутная догадка, что письмо, которое он несет, — не весточка от любимого, потому что из-за любовного письма капитан Клерк вряд ли пошел бы на такой шаг. Он отгонял от себя эти мысли. Лучше не знать, что в письме. Тогда по крайней мере перед собственной совестью останешься честным. Главное, что он устранил препятствие, которое стояло на пути его обучения. Теперь дорога открыта. Ему не терпелось скорее попасть к капитану Клерку и отцу Палу.
Перед виллой Иштван вышел из машины и нажал кнопку звонка. Через несколько минут Иоганн открыл ворота. Радостно взволнованный парень улыбнулся равнодушному лакею и поспешил вперед. Он пошел прямо в холл и здесь дождался Иоганна.
— Пожалуйста, передайте отцу Палу, что я прибыл, — обратился к нему Иштван.
Иоганн без слов зашел в кабинет священника. Через короткое время он открыл дверь и кивнул парню. Иштван поправил на себе костюм и прошел к двери.
Переступив порог, он смущенно остановился. Перед письменным столом сидел незнакомый плотный седой мужчина лет пятидесяти, одетый в серый костюм. Около него стоял
— Подходите ближе, — кивнул ему старший из них.
Он говорил на ломаном венгерском языке. Иштван прошел вперед и остановился у письменного стола.
— Садитесь.
Иштван смущенно смотрел на мрачного мужчину, затем с трудом выдавил из себя:
— Мне бы отца Пала.
— Отцу Палу пришлось спешно уехать в Штаты. Он, вероятно, не вернется сюда.
— А капитан Клерк? — ошеломленно спросил парень.
— Капитана Клерка назначили на другую должность. Сегодня утром он уже выехал к новому месту службы.
Иштван тупо смотрел перед собой. Он крайне растерялся.
— Выполнили поручение? — послышался голос упитанного мужчины.
Иштван утвердительно кивнул головой.
— Дайте письмо.
Парень молча дал тоненький конверт. Тот разрезал конверт стальным ножом и вынул бумажку с прикрепленной к ней узкой фотопленкой.
Иштван медленно начал осознавать ужасную правду. Все яснее становилось для него, каким недальновидным и доверчивым он был, когда доверился отцу Палу и Клерку. Значит, это не любовная переписка. В душе закипала ярость. Но он поборол ее. «Зачем же ты обманываешь самого себя? Разве ты с первой минуты не знал, что речь идет о чем-то другом? Признайся хоть самому себе, что ты знал это, но тебе хотелось верить отцу Палу. Нет, не так. Не знал, только догадывался, что здесь что-то не так. Но это было просто смутное предчувствие. Если бы знал, то не взялся бы за это дело».
— Чистая работа, сынок! — нарушил тишину седой человек. — Хороший поступок, достойный патриота. Признайтесь, что не такая уж и чертовская эта служба.
— Какая служба? — спросил парень. Он с искренним удивлением взглянул на американца. — Мне непонятно, господин, о чем вы говорите.
Мужчины переглянулись.
— Что вам непонятно? — сказал по-немецки младший. — Капитан Клерк передал нам, что вы согласились выполнять задачи разведывательного характера.
— Это недоразумение. Речь шла о том, что мне помогут устроиться на учебу в один из американских университетов. Именно это мне пообещали отец Пал и капитан. Но какой-то полковник Донован…
— Нет нужды продолжать, — перебил его плотный человек. — Я полковник Донован. Мне известна эта история.
— В таком случае… — облегченно сказал Иштван.
— Вы хотите поехать в Америку?
— Да.
— Хотите там учиться?
— Очень хочу.
— Вот что. Для этого нет никаких преград. Мы предоставим вам возможность поехать и учиться. Но за это надо послужить.
— Я уже сделал свое. Господин капитан сказал мне, что когда я принесу письмо, которое вам только что дал, то сразу же смогу уехать.
— Об этом я не знаю. Вы, наверное, плохо поняли капитана, — сказал полковник. — Как он мог это обещать? Я не поручал ему. А здесь приказываю я.
Иштван вскочил. Кровь ударила ему в голову. Он оперся о широкий стол и начал кричать.
— Не кричите здесь, парень. Садитесь. Вы забываете, с кем говорите.
— Значит, вы обманули меня. Вот чего стоят ваши слова!
Юноша дрожал всем телом. От большого возбуждения губы у него побелели.
— Садитесь! — приказали ему уже строже. Иштван, бледный как стена, сел.