Фростпанк
Шрифт:
Бэйли бегло пробежался по записям за минувшие сутки. Даже после всех ужасов катаклизма он оставался доверенным лицом семьи Додсон. Бифа поражала выдержка этого человека. Несмотря на лютый мороз и недоедание, этот худощавый, укутанный несколькими бушлатами старик, все также эффективно справлялся со своими обязанностями.
— Чрезвычайная смена весьма положительно сказывается на наших запасах угля, — наконец сказал он. — Но… четырнадцать часов на таком холоде, весьма «утомительная» работа, сэр.
Утомительная… не то слово. Хотя конечно лучше, чем смерть. Бэйли знал,
Управляющий едва уловил косой взгляд губернатора. Справа от Бифа на столе лежала фляга, и она часто привлекала внимание томного взгляда. Но он справлялся с желанием, понимая, что дать волю своим слабостям, значит, оставить людей без управления, а этого губернатор допустить не мог. Сейчас Бифу Додсону как никогда нужна ясность и твердость руки.
Губернатор плавно отодвинул от себя флягу. Управляющий слегка склонил голову.
— Чтобы построить город в ледяном аду, нужно самопожертвование. Люди добьются больших результатов, если будут работать сверхурочно, — Биф Додсон посмотрел на Бэйли. — Нам нужен этот уголь как можно скорее. Да… Распорядись выдать шахтёрам двойную пайку.
Управляющий поднял тревожный взгляд на губернатора.
— Какие-нибудь новости из Научного центра, Сэр?
Биф хмуро улыбнулся.
— Неужели меня вправду так легко раскусить?
— Вы всегда были честным человеком. Именно благодаря этому качеству народ и избрал Вас, сэр.
Биф кивнул.
— Да… Верно. Боюсь нас ждут серьёзные испытания. Послезавтра снова минус двадцать пять, а далее, чёрт знает… Мы всё ещё зависим от скорости выработки.
— Желаете чтобы новые законы вступили в силу, сэр?
— Я думаю, это будет правильным решением, — ответил Биф, не так уверенно как хотелось бы.
Он обеими руками протёр лицо и глаза.
— Бэйли…
— Сэр?
— Как думаешь, правильно-ли я поступил, когда решился привести сюда всех этих людей?
Лицо управляющего оставалось таким же невозмутимым как и всегда:
— Ваш покойный отец, сэр Морган Додсон, всегда сомневался, размышлял, но действовал, действовал не смотря ни на что. Именно вы взяли на себя ответственность, в то время как другие погружались в анархию на улицах Лондона. Правильно или не правильно — это больше не имеет значения, сэр.
Перед глазами Бифа промелькнул долгий и опасный путь. Множество исхудавших лиц оставленных в Лондоне и тех, кто не сумел добраться до этих мест. Каждая минута борьбы, каждая поставленная палатка и загруженный мешок угля… Последнее Паровое ядро, потраченное на разжег Тепловой башни.
Лондон вымирал, теряя с каждым днём все больше жителей. Болезни, холод и голод, стали причиной появления на улицах города десятков, сотен, тысяч трупов! Среди мертвых были и те, кто в очаге анархии умер куда более насильственной смертью…
Когда Биф собрал людей в этот рискованный поход, ему казалось, что это единственная возможность выжить. И менять коней на переправе, когда столько трудностей было преодолено губернатор не намерен.
На сильном лице
— Ты как всегда прав, старина. Пути назад нет. Пойдём, нас наверняка уже ждут…
***
— Слушайте меня! Слушайте меня! — прокричал Биф, держа над собой лист бумаги.
После окончания дневной смены несколько колокольчиков затрезвонило у подножия Тепловой башни на основной площадке для Сбора. Самое тёплое и надежное место во всём городе вновь собрало почти всех жителей для утверждения новых законов. Каждый день утренний и вечерний сбор, это не просто распределение обязанностей и решение проблем, это стремление сплотить еще не угасшее общество.
С этими мыслями Биф взглянул на младших. Дети дрожали — нет не от холода, у Генератора тепло, но от страха. Все молча слушали, внимали губернатора словам.
— Как вы все знаете, сегодня наши рабочие завершили строительство лазарета. Я долго думал и пришёл к решению в котором говорит не нужда, а доброе сердце. Наше будущее — это дети! И это значит, что привлекать их к тяжелому труду, всё равно что убить любую нашу надежду. Мы построим убежище! Таково моё решение!
Толпа одобрительно загудела. Пусть и не все, но многие придерживались мнения, что тяжёлый труд для детей на таком холоде невыносимое бремя. Даже в столь тяжёлые времена найдутся те, кто не видит ничего плохого в том, чтобы дети работали на равных со взрослыми. И пусть они не согласны с решением о детском приюте, но всё-таки одобрят помощь детей в теплицах и лазарете.
— Дети будут в безопасности, если их оставлять на день в детских убежищах - заодно и не набедокурят! Однако, образование - ключ к нашему будущему. Давайте будем учить детей медицине, чтобы они помогали с лечением.
Это был редкий хороший вечер. Впервые за столько времени Биф увидел улыбки на лицах людей. Генератор издает успокаивающий шум и согревает всех. Но он должен завершить речь. Только твердость спасёт жителей города от голодной смерти.
— Мне жаль, но я вынужден огласить весь список решений. Они были бы неприемлемы в прошлой жизни, но сейчас, я считаю, мы нуждаемся в них.
На общем собрании вновь наступила тишина, нарушаемая лишь щемящими, тягостными причитаниями ветра да вьюги. Они верят губернатору и согласятся с его выбором.
— Мы можем добавлять в еду опилки для сытности - правда, сама еда не станет от этого вкуснее... или здоровее. Охотникам сейчас приходится непросто, ночные рейды в бурю не приносят достаточно добычи уже несколько дней.
— Но ведь с этим нужно что-то делать! — крикнул кто-то из толпы.
— И мы делаем, Лари! — ответил Биф. — Экспедиция на север вот-вот приведёт беженцев из аванпоста Дойчланд. Более двадцати человек усилят наши Охотничьи отряды, а опытные немецкие инженеры помогут нам в сооружении теплиц и модернизации Тепловой башни.