Гариб

Каримов Рахим

Гарибу хоть и очень больнобыло в таких случаях, но он никогда не позволял себе перечить учительнице преклонных лет. Он очень уважал старших, особенно женщин. Они напоминали ему мать – Мехрибан апа.

Иногда учительница просила мальчика, чтобы он бросил в мусорный ящик ее плевок, завернутый в бумагу. Водил ребят убираться у нее дома, от чего не мог отказаться и Гариб. Ребята копали ее приусадебный участок. Готовили землю к весеннему посеву.

Были в их классе отпетые хулиганы, которые очень завидовали Гарибу. Он учился на «отлично». Был активистом в общественной работе. Принимал участие в фестивалях, олимпиадах по английскому и русскому языкам. Занимал почетные

места. Увлекался волейболом. Защищал честь школы в составе родной команды. Все это не давало покоя отдельным подлецам. Гариб никогда не рассказывал об этом отцу. Ибоне хотел казаться перед друзьями, особенно одноклассницами, «маменькиным сыночком».

Однажды ни с того, ни с сего его пнул по почкам один гнусный тип по имени Хамид. От нестерпимой боли содрогнулся весь его молодой организм. Но Гариб не подавал виду,хотя ему в это время было очень больно. Но мальчик сильно побледнел от ужасной боли.

Парень наш был чересчур мирным. Он не умел ругаться с другими, тем более драться. Бог его создал таким. Он был каким-то особенным. Прощал всем их обиды. И не был злопамятным…

Шли годы, из года в год он становился взрослым. В пятом классе мальчик с первого взгляда влюбился в одноклассницу по имени Мубина. Она в том году только-только возвратилась с родителями из Москвы, где они были трудовыми мигрантами. Девочка была очень красивой. Ее густые черные волосы, красивые глаза завоевали маленькое сердечко не сформировавшегося до конца еще мальчугана. Гариб был без ума от нее. Но все это держал в секрете. В нем не хватало силы признаться ей в этом. Он вначале не понимал, что это – первая любовь. Мубина тоже была отличницей. Они оба жили почти в одном районе. Участвовали вместе в городских мероприятиях. Девочка в отличие от него держалась перед ним очень спокойно. Потому что, не имела никакого представления о влюбленности Гариба.

Однажды им пришлось сидеть на одном месте очень близко. В актовом зале Дворца школьников и юношества было очень тесно. Руководство гороно награждало отличников школ города, в числе которых были и Гариб с Мубиной. Эту встречу, мальчик запомнил на всю жизнь. Всеего внимание было приковано к любимой девочке, которая сидела с ним так близко. В подобных мероприятиях он таскал ее сумку. Они даже в школу вместе стали ходить.

Но это коробило кое-кого из ребят. Многие мечтали быть на месте Гариба. Однажды, когда Гариб возвращался домой с тренировок в волейбольной секции, несколько мальчиков остановили его в безлюдном уголке улицы, чтобы поговорить "по-мужски"…

– Ты, это, оставь в покое Мубину, – первым заговорил самый высокий из них. – Она моя, ты понял…

– Нет, не понял, – спокойно ответил ему Гариб. – Парней выбирают сами, девчонки… Ты можешь лишь завоевать их сердце, а не заставлять влюбиться силой…

– Ишь, ты, как заговорил, тихоня. Последний раз предупреждаю тебя, уйди с моей дороги, она моя, ты слышишь?! – угрожал пацан.

– Нет, не слышу. Она никак не может быть твоей. Ибо она – дочь своих родителей…

В тот миг Хамид его ударил по лицу. Двое сзади повалили мальчика на землю. В это время Хамид избивал своего соперника кулаком. А кто-то из них все эту драку снимал на мобильный телефон, чтобы показать потом одноклассникам.

Несмотря на все эти унижения, Гариб и пальцем не тронул этих подонков. Ибо, он дал себе зарок раз и навсегда: никогда не поднимать руку на божьи творения – людей…

Глава 3

У Гариба с Саипом хоть и сложились прекрасные отношения, Гульжахон, мать Саипа, с самого начала возражала тому, чтобы ее сын усыновил какого-то сироту-оборванца

с улицы.

– Может быть он мерзкий ублюдок, отпрыск каких-то низких, невежественных людей, – твердила она в разговоре с сыном. – Может быть, в нем течет кровь настоящей убийцы, киллера?! Боже упаси! Тьфу-тьфу. Вот увидишь, он всех нас перережет, и все, что нажито нами годами, присвоит себе. Недаром говорят, “ Хайвон боласини асрасанг – огзи– бурнинг мой килур, одам боласини асрасанг огзи-бурнинг кон илур”, что в буквальном переводе означает: “ Если заведешь животного, он намажет тебя жиром, если заведешь дитя, он морду твою омоет кровью”.

–Мама, успокойтесь. Вы, как всегда, сгущаете краски. Гариб не такой парень. Он очень воспитанный. Я чувствую, у него аристократические корни.Он чем-то похож и на вас, – смеется Саип.

– Смейся, смейся, сынок дорогой. Посмотрим, кто посмеется последним. Вот увидишь…

***

Поэтому Гариб очень боялся Гульжахон. При встрече с ней, он становился, как боязливый горлинок. Ему очень трудно было сидеть с ней за одним большим круглым столом во время завтрака, обеда и ужина, хоть он и сидел в самом конце огромного полированного стола.

Гульжахон с ненавистью смотрела на мальчика. И следила за каждым его шагом.

К счастью, дом был огромным. Всем хватало места. И для Гариба тоже. Бывало, он целыми днями не выходил из своей комнаты. Очень любил читать художественную литературу.

– Ну-ка, быстро погаси свет. Ишь, ты, свалился на готовенькое с неба, на наши головы. Мы тебе не рабы, чтобы работать днем и ночью ради твоего благосостояния. Итак, мы платим огромные деньги за твою учебу. Ты смотри у меня, если на наше добро ты будешь пялить глаза, я их выколю собственными руками.

После разговора с Гульжахон мальчику становилось плохо, ему не хотелось идти в столовую, чтобы не сидеть с ней за одним столом.

– Тоже мне, придумал себе историю. Видите ли, он сын простого чабана. Видали мы таких “простых чабанов”, ты, скорее всего отпрыск какого-то негодяя-извращенца. А твоя мама – проститутка. Не знаю, кем были твои бабушка с дедушкой? Грязными тварями, небось.

Гульжахон, конечно, не догадывалась о том, что Гариб ее внук. Откуда было ей знать, если не знала, с кем ее сын встречался за спиной своей невестки.

– Говорила я Саипу не раз. Лучше возьми вторую жену. Она родит тебе мальчика, родного, чистокровного, а не ублюдка. Нет, не послушался неслух. Весь в отца пошел. Это я, должна тревожиться за всех, оберегать честь семьи, – так она плакала, жалея себя тем, что погубила свою молодую жизнь ради мужа и сыновей, которые ее вовсе не слушаются…

В подобные дни Гариб старался не выходить из своей комнаты. Выходил лишь тогда, когда его звал отец.

– Не переживай, сынок. Не обращай внимания на слова мамы. Это она не со зла. Просто беспокоится за нас, за семью. Но я тебе верю, ты настоящий джигит, – пытался он успокоить Гариба.

– Вот увидишь, она рано или поздно изменит свое отношение к тебе. Ты только держись. Будь молодцом. Женщины все такие сварливые. Повзрослеешь, поймешь меня, – продолжал Саип.

Слова Саипа успокаивали мальчика.

В такие минуты на помощь приходили духи Низама ата и Мехрибан апа, которые ничего не могли изменить, а лишь сочувствовали бедняге. Мехрибан апа плакала из-за жалости к сыну. Хотела обнять его, но смогла справиться с этим. Они еще были неопытными в своей новой среде. Загробная жизнь для них еще была непривычной. Иначе, может быть, и Низам ата сумел бы погладить мальчика по голове. Тут же наказать незаслуженно обижавшую их ребенка женщину.