Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО
Шрифт:
— Спасибо тебе, — поблагодарил щуку Гарри.
Он взял змею, покрепче ухватив её за шею (если таковая у змеи есть).
— Что же дальше? — он пристально смотрел в глаза змеи, словно пытаясь проникнуть в ход её мыслей. И услыхал: „Спаси, Господи, мои зубы!“
— Ах, вот чего ты боишься! — рассмеялся Гарри.
Подняв с земли камень, он выбил у змеи два передних, смертоносных зуба. Те, будто наэлектризованные, притянулись друг к другу и составили Чашу.
Гарри улыбнулся и высоко поднял её над головой.
— А вот этого, Гарри, делать не следует, — промолвил Будогорский, вдруг материализовавшись
— Что же делать?
— Обернёшь её скатертью-самобранкой и положишь в сумку. Руками не трогай… А так ты молодец: вещи использовал по назначению, в помощи страждущим не отказывал, проявил силу и меткость. В отношении смекалки ничего не скажу. Загадка была пустяковой… У меня времени не хватило придумать что-нибудь позаковыристей.
— Так это Вы были тем чучелом?
— По-моему, неплохо получилось? — озорно подмигнул ему Барин.
— А кто будет загадывать мне загадку завтра?
— Скорее всего, Соловей-разбойник. Он из русских волшебников наиболее беспринципный… Да я тебе о нём рассказывал… Смотри, не забудь заткнуть уши, когда он засвищет, — иначе слух может не восстановиться, — озабоченно напомнил ему Будогорский.
К Гарри мало-помалу приходило прозрение.
— Постойте, так это Вы: и Заяц, и Птенцы с Сойкой, и Медведица, и Щука, и Ящерица, и Ворон со Змеёй?
— Ящерица, Змея и Ворон — не моих рук дело. Не буду преувеличивать моих скромных достоинств. А вот всё остальное — я. Совершенно верно.
— Но как? Как Вам удалось раздвоиться… даже растроиться? — спросил Гарри, вспомнив троих беспомощных птенцов сойки.
— Но ты ведь не собираешься уходить из Хогвартса? — задал ему его же вопрос профессор.
— Конечно, нет! — так же, как недавно сам Будогорский, ответил на сей раз Гарри. — А кто был за Ворона, Змею и Ящерицу?
— Я же говорил тебе, Гарри, что ты не одинок… Это один из твоих друзей.
— Рон? — недоверчиво спросил Гарри.
— Почему бы тебе ещё не вспомнить мистера Долгопупса? — насмешливо оглядел его Барин.
Глава 9. Новые союзники.
— По-моему, в твоём УМЕ чего-то не хватает, — выразил сомнение Будогорский, глядя на пузырящуюся серую массу котла. — Такой цвет…
— Мозг — это СЕРОЕ вещество. Во всяком случае, если это вещество способно думать, — незамедлительно расставил приоритеты Северус Снегг.
— Ты озлился из-за того, что потерял горстку перьев? — Будогорский с сожалением дотронулся до проплешины на голове Снегга.
— Я чуть не потерял жизнь из-за твоей выдумки, — отрезал Северус.
— Но всё же обошлось, — виновато развёл руками Барин.
— Чтобы я ещё раз поддался уговорам!.. — процедил Снегг. — Юлия…
— Что Юлия? — оживился Будогорский. — Сказала, что не будет тебя больше любить: лысого и с поломанными зубами?
— Ага, жди больше!.. Хохотала, как безумная, — уже с улыбкой ответил тот, вращая головой.
— Что, болит? — посочувствовал Ростислав. Апполинарьевич.
— Не юродствуй! — строго одёрнул его Северус. — Наверняка, ты знал, что сделает Поттер с вороном и змеёй.
— Не хотел тебя пугать — только и всего.
— Думаю, ты только и мечтал, чтобы меня подстрелили или задушили, — проворчал Снегг. — Но имей
— Поздравляю, дружище! — Будогорский сердечно обнял Снегга — тот, не медля, отстранился.
— Никак не могу привыкнуть к твоим „голубым“ замашкам, — объяснил он.
— Мне только показалось, или это намёк?.. Заметь, несмотря на мою бурную личную жизнь, звание почётного Члена Объединённого королевства Великобритании и Северной Ирландии удостоился от Тёмного Лорда не я, а ты…
Северус криво усмехнулся.
— Зря я тебе сказал. Только дал повод лишний раз позубоскалить.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я посягаю на твою целомудренность? — заржал Будогорский. — Поверь, мужеложство — не для меня…
— Иди к чёрту! — бросил в него сухую лягушку Снегг.
— Развлекаетесь? — поинтересовалась Юля, заглянув в комнату. — Через два часа самолёт. Пора бы уже и собираться.
— Нам собраться — только подпоясаться, — заверил её Будогорский. И обратился к Северусу. — Действительно, я засиделся. Гарри недоумевает, наверно, куда я подевался.
— Гарри! — придав своему лицу выражение просветлённого умиления, сложил ладони, как при молитве, Снегг.
— Брось! Гарри — чудесный парень.
— Полностью с тобой согласен. При условии, что я избавлен от его общества.
— Ладно, — махнул на него рукой Барин. — Увидимся в Лондоне.
— Счастливо, — протянул ему руку Северус.
Провожать себя он не дал. Юлька всучила ему на прощание мобильный телефон и сказала: „Если что — звони“. Погрузив багаж в такси, Северус отправился в аэропорт, где должна была состояться встреча с Валей Агутиной. Её провожала целая когорта детдомовского начальства, и ехать с ними до Пулково ему было не с руки. Потому и договорился о встрече прямо в здании Аэропорта, в зале ожидания. В Лондоне Снегг должен бал прибыть в дом Малфой и оставить там девочку. А самому ему надлежало встретиться с Волан-де-Мортом и рассказать о плане, который они выработали совместно с Барином. План касался убыстрения процедуры усыновления. Наедине с девочкой он чувствовал себя неуютно. Та надувала огромные пузыри из жевательной резинки и лопала их с оглушительным треском. На них стали недовольно поглядывать сидящие рядом маглы (вообще-то, это слово бесило Юлию, и он с недавних пор старался его не употреблять).
— Ты что, вести себя не умеешь? — строго спросил он.
Валя презрительно смерила его взглядом и выдула очередной пузырь, нахально глядя ему в глаза, — ба-бах! — пузырь разорвало в клочья.
— Уймите своего ребёнка! — попросила его сердитая дама слева.
„Ну, и что? Читать девчонке сейчас мораль? — уныло подумал Северус. — Вот Барин бы придумал, чем её заинтересовать“. Стоп! „Волшебник ты или нет?“ (всегда говорила в таких случаях Юля). Он сжал в кармане волшебную палочку и заморозил очередной пузырь, который старательно выдувала Валентина. Она тут же потянулась к нему рукой — рука бессильно повисла. Опасаясь, что может напугать ребёнка, Северус снял чары заморозки, отлепил от Валиных губ пузырь и превратил его в вереницу маленьких пузырьков, которые закружили в воздушном хороводе, а потом медленно водрузились на шею той самой пожилой леди, которая сделала им замечание.