Где же ты, моя мечта?
Шрифт:
— А какую книгу ты любишь больше всех? — поинтересовалась Таня. Лена насторожилась — почему-то ей ужасно захотелось, чтобы он назвал ее любимую. Она даже загадала — если назовет именно ее, то все будет хорошо. Что хорошо — неважно. Все!
— Ну, книг очень много разных, — пожал плечами мальчик.
— Например, — уточнила Татьяна вопрос, — какую ты бы взял на необитаемый остров? Только одну.
— Энциклопедию, — засмеялся он.
— Не увиливай, — нахмурилась та.
— Хорошо, не буду, — и Антон задумался. У Лены замерло сердце. После паузы он, явно сомневаясь,
Сердце забилось толчками. Лена глубоко вдохнула, чтобы его немного успокоить. Ей казалось, что всем слышно, как оно колотится.
— Вот здорово! — удивилась Таня и повернулась к подружке: — Это же твоя любимая книга! Вот это совпадение!
Антон искренне удивился.
— Правда, она твоя любимая? А что там тебе больше всего нравится?
— Разное… — Лена все еще не верила. Так не бывает! — И Лис, и про баобабы. И еще — последняя страничка — помнишь, «Всмотритесь в это место, чтобы узнать его». И про звезды. А тебе?
— Про розу. И про поезда.
— Поезда? — Лена повернулась к нему.
— Да, про то, что только дети знают, что они ищут.
— О том, что они отдают всю душу старой кукле, и потом плачут, когда ее кто-то выбрасывает? — припомнила Лена.
— Да, — Антон отвернулся и посмотрел на небо. Потом встал, забрал у девочек бумажки от мороженого и понес в урну — она была у соседних скамеек. А Лена все еще не могла опомниться. И еще — ей показалось, что когда Антон пошел выбрасывать мусор, у него были красные веки. Так бывает, когда к глазам подходят слезы, а ты не хочешь их никому показывать. Но не из-за книги же он так расстроился?
Когда мальчик вернулся, Лена пристально посмотрела на него, но он был совершенно спокоен. «Показалось», — подумала она.
— Пойдем дальше? — предложил он.
Все встали, и он опять подхватил тяжеленный Танькин пакет одной рукой. А в другой нес свои две книги. Он так шел от самого Олимпийского, но тогда Лена этого не заметила. Она тогда на него старалась просто не смотреть. А теперь ей стало неловко — загрузили парня!
— Давай твои книги положим в мой пакет, — предложила она. — У меня все равно там почти ничего нет.
Он молча, не глядя, протянул ей книги. И опять Лене стало почему-то немного неловко. Может, потому, что он на нее не посмотрел? Ну и ладно. Если у кого-то воспитания не хватает, то это их проблемы.
Ребята прошли мимо Уголка Дурова, и Танька рассказала, что она была там, когда ей исполнилось пять лет. Такой подарок на день рождения родители сделали. И получилась смешная история.
У маленькой Тани на голове был большой красный бант.
— Мама с бантом постаралась. Для красоты, — сообщила Таня. — На сцене выступала обезьянка. Она такая смешная, ела как человек, из тарелки ложкой. Я сидела в первом ряду, а родители далеко сзади. Специально рассаживали так, чтобы взрослые детям сцену не загораживали. Ну, сижу, смотрю, как обезьянка ест.
— И что, дрессировщица ее не поймала? — удивился Антон.
— Поймала, от меня отцепила и на сцену понесла. А я реву! Родители ко мне кинулись, мама успокаивать стала, а я голову трогаю — на месте ли?
— Она что, с ума сошла, эта обезьяна? — не понял мальчик. Лена давно слышала эту историю, и сейчас не мешала подружке ее рассказывать — шла и улыбалась.
— Оказывается, ей мой бант очень понравился. Она потом до конца представления его мусолила, изжевала весь!
— А представление так и продолжалось?
— Конечно! Ну, пошумели, пошумели и успокоились. Еще помню, что собаки выступали — старательные. Они считать умели. А я на обезьянку обиделась. Но самое интересное было потом. Когда представление закончилось, все вышли на поклон, и тут говорят: «А теперь мы приглашаем девочку из первого ряда, у которой обезьянка отняла бант, к нам за кулисы».
— Пошла?
— Я сначала не хотела. Боялась очень. Родители уговорили, — смеялась Татьяна. — Но все оказалось очень здорово. Меня на слоне покатали немного. Не на спине, а на хоботе. А эта обезьянка принесла мне букет цветов.
— Она сама сообразила? — усмехнулся мальчик.
— Не знаю. Наверное, научили. И сфотографировали меня со всеми зверями. Ни у кого такого снимка нет, — похвасталась Таня. — Хочешь, потом покажу?
Лена насторожилась. Ой, подружка, это что получается, уже ему встретиться предлагаешь? А он что?
— Хорошо, — согласился Антон.
Ах, так! Пакет у Лены в руках резко потяжелел. Вот пусть Танька и носит его книги сама! И она, не раздумывая, сказала:
— Тань, давай пакет по очереди нести?
— Давай, — подружка, ничего не подозревая, взяла сумку с тетрадками и продолжила: — Я на майские в Париж поеду, вон, Милену приглашаю, а она что-то не хочет.
Лена слегка вздрогнула — она чуть не забыла, что отчего-то назвалась своим полным именем, и небрежно сказала:
— Что там на майские? Всего неделя. Лучше летом — недельки хотя бы на две! А то и на месяц.
Танька восхищенно на нее посмотрела — ну, подружка, ну дает! А Антон резко остановился и спросил:
— Летом поедешь?
— Как сложится, — продолжала импровизировать Лена. — Родители одну отпускать не хотят, а у них летом на фирме самая запарка.
— Вот, и у меня летом они работают, поэтому едем сейчас, — нахмурилась Таня. — А меня к тетке в Грецию отправят, с ума сойти!
— Они у тебя где работают? — спросил Антон и зашагал снова. Лена не поняла, кого он спросил, поэтому промолчала — может, обойдется? Очень не хотелось опять врать. Ответила Татьяна: